Долина Граумарк. Темные времена
Шрифт:
Орк толкнул Бонне на землю, и, прежде чем тот успел подняться, над ним уже зависла лапа тролля. Его длинные острые когти были нацелены прямо на грудь Бонне.
— Что-то мне кажется, что ты хотел сбежать тайком, — зарычал он. — Показать тебе, что мы делаем с тощими гномами, которых встречаем в лесу?
Несколько орков выжидающе захрюкали, а гоблины довольно взвизгнули, когда тролль провел когтем по груди Бонне.
— Мы ждали тебя, Шрак, — вдруг раздался от входа в пещеру голос Ушмы. — Я послала полурослика за новыми дровами. Ты же знаешь, я могу стать очень несдержанной, когда огонь
Опираясь на длинные руки, Ушма выбралась из пещеры. Орки и гоблины уважительно расступились.
— Мы не заблудились, — засопел Шрак. — Но в этом лесу сейчас полно гномов и других краснокровок. Нам пришлось обходить целую армию.
— С каких это пор ты боишься бородачей? — поинтересовалась Ушма.
Шрак только хрюкнул и отмахнулся. А потом толкнул Бонне, упавшего на бок.
— Тогда беги давай, маленький тощий гном, — засопел он. — Принеси нам немного дров. Помогай давай. И, кстати, воины-тролли не превращаются в камень каждый день только потому, что от убийства краснокровок у них закипает кровь. Так что веди себя как следует, если не хочешь, чтобы Хадар устроил мне передышку.
Бонне не помнил, чтобы когда-нибудь так быстро оказывался на ногах. Он отряхнул грязь с курточки и штанов и попытался произвести как можно более деловое впечатление.
— Это не годится, — заявил он гоблину, который принес несколько веток. — Они еще сырые, будет сильно дымить, — Бонне вытащил из кучи хвороста несколько еще зеленых веток.
— Ты что, повелитель огня? — усмехнулся гоблин.
— Нет, но и не использую голову, чтобы подгонять шлем прямо на ней, — парировал Бонне.
Похоже, гоблин задумался над тем, оскорбительно ли его замечание, но ничего не придумал. Вместо этого он прикрикнул на Бонне:
— Беги, давай, тощий гном, ищи сухие ветки. Слышал же, что сказал генерал Шрак.
В других обстоятельствах Бонне ни за что не позволил бы гоблину отдавать себе приказы. Но с учетом того, что у этого была здесь вся его родня, полурослик решил послушаться. Под недовольными взглядами зеленокровок он сунулся в папоротники и начал подбирать с земли сухие ветки. Он тщательно следил за тем, чтобы всегда оставаться в поле зрения, поскольку орки и гоблины, казалось, только и ждали, чтобы неосторожное движение или слишком сильное удаление от лагеря можно было принять за попытку к бегству и, таким образом, получить повод нашпиговать его стрелами. Уйти незамеченным шанса не было.
Когда он вернулся с целой охапкой веток, настроение в лагере изменилось. Теперь в центре всеобщей ненависти был не он, а Ушма. Полурослик не совсем понял, что именно произошло, поскольку был слишком сосредоточен на дровах, и каждый раз поднимал руку, наклоняясь, чтобы зеленокровки не потеряли его из вида. Ушма ссорилась с двумя орками. Те наставили на нее оружие, изогнутый зазубренный меч и шипастую булаву.
— Попридержи язык, самка, — рычал один. — Генерал Шрак не привык, чтобы с ним так обращались.
— Генерал Шрак, не смешите меня, — сопела Ушма. — Я вашему так называемому генералу давным-давно родила двух крепких заместителей. Тогда он был еще бродягой, который шатался у поселений краснокровок
Оба орка слегка растерялись и, судя по всему, ждали, что сейчас выскажется Шрак. Но воин был занят делами поважнее. Наконец-то он выгрыз коготь, который рос криво и мешал ему при каждом шаге. Одним рывком он выдрал его и с отвращением выплюнул.
Тем временем орки решили не мешкать и снова стали давить на Ушму и теснить ее.
— Вся твоя болтовня — ложь! — крикнул один и замахал булавой перед лицом троллихи.
Та завела руку за спину, схватила один из высохших корней у входа в пещеру и потянула на себя.
— Хватит глупостей! — заревел Шрак и грохнул своей булавой о землю.
Все бормотание разом стихло, двое спорщиков отошли от Ушмы. Казалось, Шрак сам удивился, насколько быстро удалось прекратить спор. И только проследив за недоуменными взглядами своих товарищей, увидел две тонкие ручки, безжизненно торчавшие из-под булавы. Тролль поднял огромное оружие, но маленький зеленый гоблин не отлип от него, а остался там, словно переспелый фрукт. Шрак повернул булаву нижней стороной к себе, бросил огорченный взгляд на результат вспышки ярости.
— Вот, полюбуйтесь, до чего меня довел ваш спор, — засопел он. — Я любил Ватнаца. Он был веселым малым. Всегда смешил меня. А теперь от него осталась лишь горстка зеленой слизи.
— Я еще здесь, — произнес робкий голос из-за спины тролля. — Ватнатц еще здесь, и я жив.
Шрак удивленно огляделся по сторонам, поглядел на маленького гоблина с тремя самодельными копьями и выпуклым бронзовым щитом вместо нагрудника.
— Ты еще жив. Слава Хадару, — произнес Шрак тоном матери, спасшей своего ребенка. — Но кто же тогда прилип к моей булаве?
— Уруниц, мой младший брат, — прохрипел Ватнац.
Шрак на мгновение задумался. Снова оглядел булаву с липкой массой на ней. Пожал плечами, соскреб безжизненные останки и швырнул их в подлесок.
— И все равно, возможно, Уруниц мог бы мне понравиться, если бы я успел узнать его получше. Разошлись немедленно, не то будете следующими, от кого я избавлюсь.
Речь возымела свое действие. Все тут же занялись своими делами, даже те, кому нечего было делать.
— А теперь насчет тебя, маленький тощий гном, — произнес Шрак, хотя Бонне изо всех сил старался делать вид, что занят больше всех. — Скажи мне, где ваше поселение. А потом покажи на карте, где здесь в лесу еще есть поселения краснокровок.
Бонне так перепугался, что машинально ответил:
— Здесь, в Скрюченном лесу, есть только одна-единственная деревня, моя родная, Дуболистье.
— Это хорошо, — засопел Шрак.
— А почему, позволь поинтересоваться?
— Потому что нам предстоит война с предками. Мне не нужны другие враги.
Бонне смущенно убрал руки в карманы брюк, пнул ногой несколько веток.
— От жителей Дуболистья не исходит опасность, — заявил он. — Это очень мирные полурослики, которые никому не причинят вреда. У нас даже оружия нет, не говоря уже об умении им пользоваться.