Долина кукол
Шрифт:
— Мэдди. — Джекс заставил ее взглянуть на него. — Позволь мне отвезти тебя в больницу. Проведаем твоих сестер и заодно приведем тебя в порядок.
— Не раньше чем тут все закончится.
Они сидели и смотрели на пламя. Когда огонь почти потух, Сойер поговорил с начальником пожарной бригады, а затем подошел к ним.
— Когда загорелся коттедж, ветер перенес искры на крышу отеля. Так загорелся второй этаж. Но пожарные не дали огню распространиться дальше. — Он сел на корточки напротив Мэдди, наклонил голову и заглянул ей
— Нет, я хорошо себя чувствую. Я…
— Ты поедешь, — ответил Джекс, пытаясь ее переупрямить. — Я отведу тебя.
Мэдди открыла глаза, когда джип остановился. Еще не рассвело, и небо было чернильно-черным.
Рождественское утро.
С минуту она сидела, вспоминая, как проснулась в панике, задыхаясь от дыма. Дверной проем спальни лизали языки пламени, Хлоя задыхалась.
Господи. С Хлоей все хорошо. Или будет хорошо. В больнице сказали, что она за ночь надышалась дымом, и пока ее оставят. С ней была Тара, Мэдди тоже хотела остаться, но вмешался Джекс:
— Она поедет со мной.
Эти четыре слова звучали в голове Мэдди, пока медсестра промывала и перевязывала раны — швы накладывать не пришлось.
Мэдди слишком замерзла и устала, чтобы спорить с Джексом.
Нет, неправда. Она устала и была вымотана до предела, но у нее еще оставались силы спорить. В конце концов, почему она должна ехать с ним?
Хотя… хотя ей совсем не хотелось оставаться одной в больничном кресле. Ей нужна была поддержка. И ощущение безопасности.
Она все еще дрожала, когда они уезжали из больницы, хотя обогреватель в джипе работал на всю мощь. Зубы стучали так сильно, что, казалось, вот-вот выпадут. Джекс одной рукой крутил руль, другой поддерживал Мэдди, поглаживал ее бедро, сжимал ледяные пальцы своей теплой рукой.
Дверь машины открылась, и Мэдди вздрогнула.
— Дай-ка, помогу, — пробормотал Джекс, вышел из джипа и обошел его кругом. Склонившись над Мэдди, он отстегнул ремень безопасности и на мгновение неистово прижал ее к себе, прежде чем взять на руки.
— Я могу идти сама, — сказала она.
— Притворись, что все еще веришь, будто я супергерой.
Эти слова вызвали улыбку на ее лице.
Мэдди обняла Джекса за шею, и у нее сжалось горло от избытка чувств: она уже успела по нему соскучиться.
Судорожно вздохнув, Мэдди закрыла глаза. Она слышала, как он открыл входную дверь, что-то сказал дремлющей Иззи, и через мгновение ее ступни коснулись пола.
— Ты дрожишь, — сказал Джекс.
— А я думала, ты.
— Может быть.
Она встретила взгляд его встревоженных глаз.
— Ты знаешь, как быстро распространялся пожар? — спросил Джекс. — Это просто чудо, что ты осталась жива! — Он прикрыл глаза рукой. —
Она почувствовала, как дрогнул его голос.
— Но я проснулась, — прошептала она, протянув ему руку. — Со мной все в порядке, Джекс. Посмотри на меня. Похоже, меня так просто не уничтожить.
— Ты несгибаемая, — сказал он, приподняв ей подбородок и вперив в нее взгляд своих бездонных глаз. — Сильная, щедрая и несгибаемая.
Мэдди стала думать о том, что для нее действительно важно в этой жизни, — хватило пальцев одной руки. Сестры. Отель. Джекс.
И все это было в опасности.
— Я все еще злюсь на тебя, — сказала она Джексу.
— Я знаю.
Она приложила руку сначала к своему сердцу, которое болело куда больше, чем порезы и ссадины, а затем к его.
— Я не хочу быть одна сегодня вечером.
— Тебе нужно принять душ и согреться.
— С тобой.
Он медленно раздел ее, потом взял на руки и отнес в душевую кабину.
Через минуту он шагнул вслед за ней и начал мыть ей голову и тело, быстро и тщательно.
Мэдди чувствовала, как он стоит за ней, сильный и возбужденный, но его прикосновения оставались нежными и умиротворяющими. И это было хорошо, потому что на нее снова накатила усталость.
Джекс выключил воду и завернул Мэдди в большое мягкое полотенце. Снова заклеил ее порезы, натянул на нее свою большую футболку и уложил в постель.
Она услышала, как он идет к двери.
— Джекс…
— Спи.
— Хорошо.
Он еще какое-то время ходил по дому. Зазвонил телефон, и Мэдди услышала, как он шепотом кому-то говорит, что она у него.
Она его.
Это правда, и она отдавала себе в этом отчет. Ее душа и сердце принадлежали ему…
Нет. Неправильно. Он держит дистанцию. Все еще.
Или это она держит его на расстоянии?
Боже, как она смущена и устала…
— Спи, — снова сказал Джекс, вернувшись в комнату.
Он погладил ее по руке, и Мэдди поймала его ладонь.
— Останься, — попросила она.
— Всегда готов.
Матрас прогнулся под весом Джекса, и Мэдди прижалась к его большому теплому телу. Их ноги сплелись, и это было так естественно, будто они спали вместе не один год. Его прикосновения врачевали ее раны как успокаивающий бальзам, но она чувствовала боль в сердце и хотела от него большего.
— Только этой ночью, — прошептала она, зарываясь в одеяло.
Только этой ночью.
Конечно, это еще одна ложь. Она полюбила Джекса, так же как полюбила сестер и отель. И вот она теряет их всех, одного за другим. Она почувствовала, как слезы жгут ей глаза, и, чтобы скрыть их, уткнулась лицом в шею Джексу.
Он гладил ее тело, нежно, но уверенно. Мэдди знала, что он просто пытается ее успокоить, но ей хотелось большего, и она прижалась к нему в предвкушении.
«Посмотри на меня. Почувствуй меня. Почувствуй нас».