Долина солнца (рассказы)
Шрифт:
Мой револьвер выстрелил лишь однажды и этот выстрел, оказался решающим и наиболее веским аргументом с моей стороны. В воздухе поплыл горьковатый запах порохового дыма, а со стороны дома послышались заглушающие музыку встревоженные возгласы. Джонни-кайова остался лежать на утоптанной земле, широко раскинув руки.
Движимый единственным желанием избавить себя от возможных осложнений, а также от необходимости давать какие-либо объяснения по поводу случившегося, я опрометью бросился обратно, огибая угол дома и возвращаясь на веранду, где мы до этого стояли вместе с Бетти. В дверях толпилось много народу, но всеобщее
Она тут же догадалась, что что-то произошло. Девчонка мне попалась наредкость сообразительная. Когда музыка стихла, на середину комнаты вышел Джим Лукас, а вместе с ним и шериф Фред Тетли.
– Убит Джонни-кайова, - объявил Тетли.
– Похоже на честный поединок. Итак, кто это сделал?
Тэп стоял рядом с Бетти, и я видел, как Ред сурово сдвинул брови, заметив его в толпе. Его взгляд отрешенно скользнул и по мне. Он был явно чем-то озадачен.
– Так ему и надо!
– убежденно сказал некий седеющий господин, стоявший недалеко от меня.
– Может быть хоть теперь у нас перестанут наконец пропадать коровы.
– И все-таки, кто его убил?
– раздраженно переспросил Тетли.
– Ладно, ребята, признайтесь. Ведь это простая формальность.
Разум подсказывал мне, что не стоит протягивать язык, по крайней мере сейчас, так что я промолчал. Лукас положил руку шерифу на плечо.
– Брось, Фред! Лучше забудем об этом. Ему почти удалось выхватить из кобуры пистолет, по крайней мере, он пытался это сделать. Видать, тот, кто его пристрелил, оказался ловчее его, будучи к тому же отменным стрелком. Пуля угодила точно в сердце, хоть он и стрелял в темноте почти наугад!
Он посмотрел в сторону Тэпа Генри, а затем его взгляд на мгновение остановился на мне. Мы с Мархитой все еще стояли рядом, держась за руки, и теперь я почувствовал, как ее пальцы сжимают мою ладонь. Подняв на меня глаза, она тихо прошептала:
– Ты видел, как это случилось?
В ее голосе мне слышалось искреннее участие.
– Я сделал это.
– Я говорил очень тихо, и к тому же мы стояли поодаль от всех.
– Но об этом никто не должен знать, хотя все было честно.
– И я пересказал ей услышанный мной разговор, намеренно избегая какого бы то ни было упоминания имени Реда.
Она бесприкословно поверила моему рассказу. Вся округа прекрасно знала о том, что нас постараются любой ценой выжить с Саут-Форк, так что моя история ее ничуть не удивила. Некоторые женщины умеют хранить чужие секреты, и по ему глубокому убеждению, Мархита как раз и была одной из них.
Что же до нас с Тэпом, то и я, и он прекрасно осознавали всю ненадежность своего положения. И дело было не только в Лукасе. Конечно, будучи хозяином самого большого во всей округе ранчо, и как землевладелец, на чьи угодья было совершено посягательство, он имел больше, чем кто бы то ни было, оснований для выражения недовольства по такому вопиющему поводу, однако вопреки здравому смыслу отчего-то больше всех возмущался именно Бейлес с ранчо "Наклонное Б", и судя по тому, что мне пришлось о нем услышать, у него была привычка время от времени вершить правосудие по собственному усмотрению.
Тэп подошел ко мне.
–
– спросил он, и тут же, не дожидаясь моего ответа, продолжил, - Может быть он и в самом деле уже давно на это напрашивался, но интересно все же, кто бы это мог его так уделать? Насколько я знаю, так стреляет Уэс Хардин 1) да еще Малыш из Ларедо. Ты что-нибудь слышал?
1) По-видимому, имеется в виду знаменитый бандит Джон Уэсли Хардин (1852-1894). (Примеч. перев.).
– Только то, что Джонни давно уже сам на это напрашивался. Похоже, он был из тех, кого можно было нанять за гроши, чтобы пустить человека по миру или дотла спалить его дом.
Тэп пронзительно посмотрел на меня, но прежде, чем он успел что-либо сказать, к нам торопливо подошла Бетти.
– Вам лучше поскорее убраться отсюда, - взволнованно зашептала она. А то уже начались разговоры, и похоже кое-кто из местных собрались затеять разборку.
Она говорила, обращаясь к нам обоим, но ее взгляд был обращен ко мне. Тэп переступил с ноги на ногу.
– Ну и что теперь?
– сурово спросил он.
– Ты что, предлагаешь нам бежать?
– Конечно же нет!
– с жаром возразила она.
– Но только почему бы вам не остаться пока в стороне от всего этого, а я тем временем попробую урезонить отца?
– Это вполне разумно, Тэп. Пойдем отсюда.
– Если ты струсил - раздраженно заговорил он, задыхаясь от охватившей его злобы, чего прежде я за ним никогда не замечал - то можешь катиться на все четыре стороны! Проваливай себе! Я же останусь и скажу им все прямо в рожу! Они у меня еще получат!
Его презрение больно задело меня, и мне пришлось пару раз глубоко вдохнуть, чтобы успокоиться, прежде, чем ответить ему.
– Не надо так говорить со мной, Тэп. Если уж дойдет до стрельбы, то я свое дело знаю, но только почему бы не дать Бетти шанс? Когда начнется стрельба, другой такой возможности уже не будет.
* * *
В комнату вошли двое, а вслед за ними еще полдюжины человек. Сердце у меня в груди бешенно застучало, и я схватил Тэпа за руку.
– Пошли отсюда! Здесь Чет Бейлес и Херито Хуарес!
Я не мог обознаться, ибо и из тысячи людей я узнал бы этого подвижного, жилистого человека. Бетти Лукас недоуменно посмотрела на меня. Тэп отпихнул мою руку и одарил меня таким презрительным взглядом, как будто видел перед собой распоследнего труса.
– Ладно, - сказал он, - идем! Одному мне их все равно не одолеть!
Могу себе представить, что должно быть они думали обо мне в тот момент, но тогда я не мог думать ни о чем больше, как лишь о том, что мне, возможно, придется столкнуться лицом к лицу с Бейлесом и Херито в этой до отказа набитой людьми комнате. Скажу больше, я был лично знаком с Херито и прекрасно знал, что произойдет после того, как он увидит меня здесь. Его не остановит ни толпа, ни тот факт, что в результате могут погибнуть ни в чем неповинные люди.
Бетти теперь старательно избегала встречаться со мной взглядом и отстранилась от моей руки, когда я повернулся к ней, чтобы попрощаться, так что мне ничего не оставалось, как просто проследовать за Тэпом Генри, уже направившимся к двери. По дороге домой он не проронил ни слова, и утро следующего дня тоже прошло в молчании, затянувшемся почти до самого обеда.