Долина тьмы

Фейст Рэймонд Элиас

– Мне не хотелось бы беспокоить тебя, дорогая. Я думал, что это просто духи давно прошедших тревожных времен. Но теперь... теперь я не знаю, что и думать. Один сон повторяется в последнее время все чаще - где-то в темноте меня зовет голос.

Он просит о помощи.

Кейтала ничего не ответила: она знала мужа и была готова ждать, пока он не откроет свои чувства. Помолчав, Паг сказал:

– Я знаю, чей это голос, Кейтала. Я слышал его в самые трудные времена, в тот ужасный момент, когда исход Войны Врат был неясен, а судьба обоих миров зависела только от меня.

Это Макрос. Я слышу его голос.

Кейтала вздрогнула и обняла мужа. Имя Макроса Черного, чья библиотека послужила семенем, из которого теперь росла академия чародеев, было ей хорошо известно. Макрос был загадочным чародеем - он не принадлежал ни к Великой Тропе, как Паг, ни к Малой, как Кулган. Он прожил достаточно долго, чтобы казаться вечным, и умел видеть будущее. Он всегда мог воздействовать на ход войны, играя с людьми в какую-то космическую игру, цель которой никому, кроме него, не была ясна. Он избавил Мидкемию от Врат, таинственного и загадочного моста, соединившего два мира - ее родной и этот, в котором она жила сейчас. Она прижалась к Пагу, положив голову ему на грудь. Она знала, что беспокоило Пага, - Макроса не было в живых.

Гардан, Касами и Доминик стояли на уровне первого этажа, любуясь работой, которая шла у них над головой. Каменщики, нанятые в Шамате, клали ряд за рядом, возводя высокие стены академии. Паг с Кулганом рассматривали планы, представленные мастером-строителем. Кулган жестом пригласил гостей присоединиться к ним.

– Это очень важно, так что, надеюсь, вы нас извините, - сказал старый чародей.
– Мы не так давно начали работы и очень хотим, чтобы они не прерывались.

– Здание, похоже, будет необъятным, - заметил Гардан.

– Двадцать пять этажей и несколько еще более высоких башен, чтобы наблюдать небо.

– Невероятно!
– ахнул Доминик.
– Такой дом способен вместить не одну тысячу людей.

Голубые глаза Кулгана весело блеснули.

– СУДЯ по тому, что рассказывает Паг, сооружение, которое он видел в другом мире, в несколько раз превосходит наш проект.

Там целый город превращен в одно огромное здание для чародеев.

Но нам есть куда расти. Может быть, когда-нибудь академия займет весь этот остров.

Мастер-строитель ушел.

– Идемте, продолжим осмотр, - предложил Паг.

Они завернули за угол и вышли к группе домов, представлявших собой небольшое поселение. Им встречались мужчины и женщины, одетые и на кешианский манер, и так, как одевались в Королевстве. В центре поселения на небольшой площади играли дети. Среди них был и Уильям. Доминик огляделся и заметил Фантуса, который грелся на солнышке неподалеку. Дети пытались ногами загнать в пустой бочонок кожаный мяч, набитый тряпками. Казалось, в их игре не было никаких правил.

Доминик рассмеялся:

– Когда я был мальчиком, я тоже играл в эту игру.

– И я, - улыбнулся Паг.
– Многое из того, что мы собираемся делать, пока неосуществимо, поэтому у детей нет постоянных занятий. Кажется, они не возражают.

– Что это за место?
– спросил Доминик.

– Здесь временно живет

все наше сообщество. То крыло здания, где обитает Кулган, моя семья и расположено несколько комнат для занятий, - пока единственное достроенное помещение академии. Сейчас мы строим верхние этажи. Те же, кто приезжает в Звездную Пристань, чтобы учиться и служить в академии, селятся здесь, пока в главном здании не будут готовы комнаты для жилья.
– Он повел их в самый большой дом. Уильям бросил игру и побежал за отцом. Паг положил руку на плечо сына:

– Ты занимался сегодня?

– Начал, но бросил. Сегодня не получается.

Паг нахмурился, но Кулган ласково подтолкнул Уильяма назад, к играющим детям.

– Беги, мальчик. Не переживай. И твой папа, когда учился у меня, не всегда хорошо успевал. Все придет в свое время.

– Не всегда успевал?
– едва заметно улыбнулся Паг.

– Наверное, лучше сказать - долго соображал, - поправился Кулган.

– Кулган будет дразнить меня до самой моей смерти, - вздохнул Паг, входя в дом.

Дом, казалось, был построен только для того, чтобы вместить большой стол да еще камин. С высокого потолка свисали лампы, ярко и уютно освещавшие комнату. Паг взял себе стул, пригласив садиться и остальных.

Доминик был рад сесть поближе к огню. Несмотря на позднюю весну, день выдался холодный.

– А что это за женщины и дети?
– спросил он.

Кулган, вытащив из-за пояса трубку, начал набивать ее табаком.

– Дети - это сыновья и дочери тех, кто приехал сюда. Мы хотим устроить для них школу. У Пага появились странные идеи о том, чтобы когда-нибудь дать образование всем жителям Королевства, хотя я что-то не вижу, чтобы образование было так уж популярно. А женщины - это либо жены чародеев, либо волшебницы; их чаще всего называют ведьмами.

Доминик пришел в замешательство:

– Ведьмы?

Кулган, прикурив от огня, который появился у него на кончике пальца, выпустил клуб дыма.

– Какая разница, как их называть? Они тоже кое-что умеют. Я не знаю почему, но мужчин терпят во многих местах, где они занимаются чародейством, а женщин выгоняют чуть ли не из каждой деревни.

– Но ведь считается, что женщины черпают свою силу в единении с темными силами, - сказал Доминик.

Кулган отмахнулся:

– Ерунда. Это предрассудки, простите мне мою прямоту.

Источник их силы не темнее нашего, а их манеры гораздо приятнее манер некоторых резвых, но заблуждающихся прислужников в некоторых храмах.

– Верно, - сказал Доминик, - если говорить об известных членах известных храмов.

Кулган в упор посмотрел на Доминика:

– Простите, но, несмотря на то что храмы Ишапа более открыты миру, чем другие, ваши замечания все же очень пристрастны. А что если женщина не принадлежит ни к какому храму? Выходит женщина, которая служит в храме, святая, а если исполняет обряды в лесной избушке, - ведьма? Даже мой старый друг отец Тулли не согласился бы с таким заключением. Значит, речь идет не о природе добра и зла, а всего лишь о том, кто красивее наряжается.