Доллары царя Гороха
Шрифт:
Я изумилась. Надо же, каким странным образом трансформируются мысли в голове у пожилой женщины. С чего она взяла, что я видела родителей Сергея?
– И пришла навестить тебя, – радостно закончила Люся, – она же ваша с Сережей подруга детства!
Настя холодно посмотрела на меня, проронила равнодушное «здравствуйте» и сказала:
– Мама, сейчас новости по НТВ начнутся, ты не хочешь посмотреть?
– Ой, – засуетилась Люся, – как же так? Ну совершенно забыла!
Причитая на разные лады, пожилая дама ушла. Настя села за стол, взглянула на меня и сказала:
– Ну, предположим, Людмилу
– Я разыскиваю женщину, хорошую знакомую Сергея Якунина, по имени Клара. Она мне очень нужна, – быстро сказала я. – Кстати, я не представлялась знакомой Леонардо и Марфы. Честно говоря, я даже не понимаю, откуда ваша мама это взяла? Ехала к вам, думала, вы мне поможете. Клава, жена, вернее, вдова Сергея, сказала, что вы якобы ее знаете.
Настя перестала хмуриться.
– Вы что-то перепутали. Дамы по имени Клара в окружении Сергея не было никогда. А зачем она вам?
Я насторожилась. Настя лжет, она явно знает Клару и хочет сначала произвести разведку. Почему-то мне не хотелось говорить ей правду, и я, сделав самое серьезное лицо, заявила:
– Понимаете, я работаю в больнице, медсестрой. Сергей Якунин умер на моих руках. Вы в курсе, что он скончался?
Настя молча кивнула.
– Перед самой смертью он попросил меня передать кое-что женщине по имени Клара.
– Что? – равнодушно спросила Настя.
– Книгу, – спокойно соврала я, – маленький томик стихов, ничего особенного, Лермонтов. Но ее адрес или телефон сообщить не успел, увы! Я подумала, что Кларой звали его жену, вообще-то она Клава, но родные могли ее звать Кларой, понимаете?
Настя молча смотрела мне в лицо.
– Она дала мне ваш адрес, а Людмила Сергеевна очень любезно меня приняла, рассказала удивительную историю своей жизни.
– Не стоит воспринимать слова Люси всерьез, – снова нахмурилась Настя, – к сожалению, у мамы не все в порядке с головой. Возраст сделал свое дело. Впрочем, и раньше, будучи молодой, она любила придумывать всякие небылицы. Она поэтесса, человек, обладающий невероятной, я бы сказала, болезненной фантазией. Ей следовало писать романы, но она сочиняла четверостишия. Ну а сейчас ее фантазия приняла просто гротескные формы.
– Мне Людмила Сергеевна показалась вполне адекватной, – возразила я, – и потом, она сказала, что, унеся из дома деньги, спасла Леонардо и Клару.
Настя изобразила удивление:
– Что? Какие деньги?
– Примерно полмиллиона долларов, которые ваш отец, Владимир Трошев, получил за свои картины.
Мгновение Настя молчала, потом рассмеялась:
– Ну мама! Ей-богу, это намного посильней, чем история про моего жениха-миллиардера, которую она рассказала на днях Нинель Иосифовне.
– Это кто? – машинально поинтересовалась я.
– Соседка, живет на седьмом этаже, над нами, – пояснила Настя, – буквально вчера она встретила меня во дворе и принялась поздравлять с помолвкой. Я ничего не поняла и сказала, что в ближайшем будущем вовсе не собираюсь выходить замуж. Ну и спросила ее, с чего она взяла, что я строю матримониальные планы? И слышу в
Я хотела было ответить «да», но вовремя вспомнила, что представилась простой медсестрой, и сказала:
– Нет.
– Я тоже, – подхватила Настя, – мой отец умер, и нам…
– Он покончил жизнь самоубийством в тюрьме? – перебила я Настю.
– Ну это уже слишком! – возмутилась она. – Ни в какие ворота не лезет! До сих пор мама не говорила об отце гадостей. Нет, конечно. Папа скончался от инсульта, достаточно давно. Извините, я ничем вам не помогу, никакую Клару не знаю. Книгу, если хотите, можете оставить у нас. Я сохраню ее на память о Сергее.
– Что же вы даже не пришли на его похороны? – вырвалось у меня.
Настя побарабанила пальцами по столу.
– Клавдия ненавидит меня, она всю жизнь ревновала Сергея ко мне, кстати, совершенно зря, мы с ним просто дружили. Я в момент смерти Сережи была в командировке, вернулась лишь сегодня утром. Простите, но вынуждена с вами попрощаться, очень много дел предстоит по дому сделать.
Я спокойно, словно меня никто не выставлял вон, откланялась и ушла.
Глава 19
По дороге домой я сначала позлилась на Настю. Ясное дело, она великолепно знает Клару, просто по каким-то непонятным для меня причинам не желает в этом признаваться. Ладно, если Настя не хочет мне помочь, я великолепно обойдусь без нее. Люся вовсе не безумная фантазерка. Как все пожилые люди, сидящие дома, она обрадовалась новой слушательнице и рассказала ей самый яркий эпизод из своей биографии. И она тоже знакома с Кларой. Более того, она мне почти назвала ее координаты, но тут некстати явилась домой Настя и моментально пресекла всю вербальную активность матушки.
И как поступить? Да очень просто. Завтра, где-нибудь после полудня, я снова заявлюсь к Люсе в гости. Противная Настя будет на работе, ни одна душа не помешает мне поболтать с ее матерью.
Когда я прикатила в Вербилки, на террасе не было ни одного человека. Унитаз в самом деле лежал на боку, кран валялся в раковине. Зато на кухне обнаружился новый холодильник. Решив, что все народонаселение легло спать, я тихонечко стала вытаскивать из проволочной корзиночки-сушки чашку. Но не успела ухватить ее, как вся конструкция, набитая тарелками, кружками и прочей посудой, с оглушительным грохотом обрушилась на пол. Шум вышел страшный. Веер осколков взметнулся вверх, а потом осел в самых разных углах кухни. Я горестно уставилась на руины. Ну и влетит же мне сейчас! Любимая чашка Маруси, на которой нарисованы две мышки в розовых платьицах, синий с золотом бокал Кеши, почти литровая лоханка, из которой пьет чай Дегтярев, изящная чашечка, покрытая иероглифами, принадлежащая Ольге, тарелки, масленка, салатницы и парочка блюд превратились в пыль. Я выскользнула на террасу за веником, а когда вернулась в кухню, там стояли все домочадцы и вопили на Ольгу.