Доля Пути: Лето
Шрифт:
Вишенкой размером с торт стали три захоронения — очевидно, вождя и двух просто важных персон. На две "могилки" указали колдуну его колдунства, а про одно нашептал Антону его новый слуга. Мурад, Руслан и Баходир, похоже, были двужильными — они выкапывали землю, как экскаваторы, мы лишь изображали помощь им. Когда достали из захоронений их содержимое, поняли, что сорвали кладбищенский джек-пот. — Украшения, монеты, церемониальное оружие, утварь, вроде, кубков и блюд, всё из золота и серебра. Очень древнего золота и серебра, что поднимало стоимость этих находок в разы, на рынке Знающих. По лицам ведьмака и его команды я понял, что это их личный рекорд.
Я тогда ещё подумал, лишь
Антон с Русланом осаждали Евгения, на предмет примерной оценки всего найденного нами. Но никто, даже ведьмак, не могли назвать более-менее точную цифру. В конце концов, Женя психанул и, по-моему, наобум назвал сумму в пол миллиона долларов. Тут уж возбудились все, включая даже флегматичного жреца.
Я — не бессеребренник и деньги уважаю, как средство от головной боли под названием «На что жить завтра?», поэтому тоже возрадовался с остальными. Правда, задумался после — не маловато ли для ценнейших ингредиентов, из которых умельцы создадут уникальные артефакты, коим земная наука не знает аналогов?
Пока все радовались и поздравляли друг друга с богатой добычей, Женя заметил мою задумчивую физиономию и позвал — отойти покурить. Пока дымили, он объяснял мне простейшие истины капиталистического общества. Распорядиться добытым богатством мы можем двумя способами. Первый — это продажа на тайном рынке, где орудуют посредники, крышуемые "конторой" и власть имущими. Второй — оставить всё себе и самим клепать изделия для себя, но большей частью на продажу, ибо куда нам столько. Но дело в том, что на продажу наши изделия мы понесём всё тем же посредникам. Стоит нам выйти напрямую на кого-нибудь из конечных потребителей или задуматься об открытии торговой точки «Ведьмак и Ко», как нас просто удавят — быстро и незаметно, для остального капиталистического общества.
«Это — система в системе», — говорил мне Евгений, — «и мы в ней важное, но заменяемое звено. Заработать хотим не только мы, а ещё очень много людей, которые нас прикрывают от яйцеголовых, вояк и журналюг, дают нам наводки на жирные данжи и поддерживают какой никакой порядок среди Знающих города. Они не борзеют через чур, помня о крови, пролитой в первой Волне, но и нам борзеть не дадут, именно потому, что помнят тот год хорошо». Я его попросил только — не называть при Антоне реальной стоимости добытого, дабы не будить внутреннего хомяка, который у ведуна просто лютый.
В общем, мы нагрузились, аки ишаки, которых не видно под имуществом хозяина. Но счастливые ишаки, даже Феруз, то и дело впадающий в забытьё, впадал в него с улыбкой блаженного.
Не обошлось и без драмы. Когда осматривали второй дом, обнаружили останки шестерых детей, на которых отожрались упыри. Безвинные души сразу отправились... куда им положено, поэтому маленьких упырей нам упокаивать не пришлось, чему лично я был безумно рад. Но вид обглоданных детских костей... Маша билась в истерике около часа — еле успокоили, Умар и Антон собирали останки в мешок и плакали, украдкой утирая слёзы. Остальные ходили, остаток нашего пребывания здесь, мрачнее туч. Решили забрать кости с собой, чтобы захоронить подальше от места битвы, по пути к нашим авто. Запишем координаты по навигатору и передадим конторским — вдруг родственники найдутся.
Когда мы закончили сборы, Умар "испепелил" останки нежити, а в центре двора провёл обряд очищения, после чего мы все ходили по бывшему кладбищу и раскидывали "освещённую" им соль. Женя заявил, что теперь здесь даже снова жить можно... Ну не знаю, я бы не рискнул.
***
Время
Размышляя о том моменте, когда упырь саданул мне лапой в плечо, что, на удивление, не переломало меня, я пытался вспомнить свои тогдашние ощущения и экспериментировал на ходу. Через пол часа, доля «Благо» рассеялась или распределилась по всей площади моей Воли, как бы насыщая её. Эту долю, вообще-то, следует печатлеть на предметах, например одежде, связывая с другими долями. Но новый, доселе неизвестный мне способ применения, сработал самым неожиданным образом. — Купол моей Воли наполнился прохладой, будто горный ветерок заглянул. Стало легче дышать, жар солнца будто отступил, вместе с частью усталости. Маша, шагавшая рядом со мной, удивлённо заозиралась, не понимая — откуда "дует ветер". Я окликнул Антона, чтобы он не отставал от нас и друг также выразил удивление, но уже словами и не самыми литературными, хех.
«Вот — как я применил тогда долю «Крепость», которая спасла меня от когтей упыря. Только произошло это мгновенно и повторить сейчас, также быстро, вряд-ли получится. Нужно будет попросить Наставника — просветить меня по данному разделу использования долей», — размышлял я.
— Слушай, Илюха, — стараясь не сбить дыхание, обратился ко мне Антон. — Это... Короче, хотел сказать тебе «спасибо». И... Короче, мы с тобой в расчёте. Все твои долги передо мной — забудь о них, ладно?
— Ты о чём, Антоха? — я был слегка занят контролем «Блага», ещё лямки от двух баулов постоянно съезжали.
— Ну..., — замялся ведун. — Там, когда вылезли упыри и толпа нежити, я подумал, что всё — кирдык пришёл. И потом... Короче, если б не ты, меня бы сейчас тоже несли в пакетиках. Да и Машу, наверно.
— Спасибо, Илья, — сказала Маша, подставляя лицо созданному моей Волей ветерку.
— Вы чё, ребята? — я даже отвлёкся от размышлений о новом разделе в обучении. — На солнышке перегрелись? Мы там вместе отбивались — Маша нас спасла своими "лианами" или как их? Ты, Антоха, огнём нас загородил. В общем, всем миром отбились.
— Так-то да, — протянул ведун. — Только...
— Он не помнит ничего, ты ему расскажи сначала, — помогла ему Маша.
— Хм... Илья, когда ты четырёх упырей успокоил, почти в одиночку... погоди, не перебивай... это было круто, но потом, когда мы стояли в круге, ты начал исполнять уже совсем на другом уровне. Стоишь, руками машешь, мертвяков корёжит, а возле тебя воздух дрожит... Как рябь на реке от ветра. Я рядом стоял и от этой ряби мне так легко стало, такое меня спокойствие взяло — я почти бояться перестал. А потом, когда огонь угас, ты просто пошёл на нежить, а она отлетала от тебя, ошмётками. Чисто — ходячая мясорубка. Тут и основной отряд подоспел, мы быстро всех ходунов покромсали, но к тебе ещё несколько минут подойти не могли. Вокруг тебя всё волнами ходит, земля дрожит, ещё молнии, будто ты — облако грозовое. Только, когда ты столбом рухнул и отключился, мы тебя забрать смогли.