Доля Пути: Лето
Шрифт:
Пройдя ещё немного вперёд, я заметил, что фиолетовый цвет указателя чуть потерял насыщенность — ага, стало быть, перелёт. Вернувшись к роще, я оглядел ту сторону долины, что была более скалистой. Среди почти сплошной стены, явно выделялась конусообразная гора из камня и известняка. Вот и наша полянка нашлась. Гигантский обвал, тектонический сдвиг — не знаю, что стало причиной. Эти горы считаются "молодыми" и продолжают расти. Главное, сориентировавшись, я определил, что до входа в пещеру, если она и вправду сохранилась, придётся преодолеть не один десяток тонн каменной горной породы. Н-да.
Незачем оттягивать. Ведомый нетерпением
Поднявшись на несколько метров в гору, я хорошенько размахнулся и ударил "клювом" в сплошной камень. Веса кирки я почти не чувствовал, а усиление долями превратило удар в эквивалент нескольких минут работы промышленного отбойного молотка. Только это был всего один удар и вся кинетика, которую он высвободил за секунду, ушла вглубь скальной породы. Трещина, шириной с ладонь, рассекла камень метров на шесть в длину. Тряхнуло знатно. От осколков я закрылся «Оберегом», а вот небольшой камнепад сверху чуть не снёс меня — еле успел отскочить, получив лишь несколько ударов по защите.
Пойду-ка я к роднику, умоюсь, почищу одежду, воспользуюсь некоторыми зельями ведуна, а то на мне уже живого места нет. А потом сяду под деревцем, закурю трубку и крепко подумаю о жизни своей горемычной. Рудокоп из меня, оказывается, ещё более никакой, чем путешественник. Похоже, застрял я тут не на месяц и даже не на два. Это при условии, что меня не прибьёт очередным завалом, который не выдержит даже «Оберег».
А что тут думать? При таком раскладе, самое время — позаботиться о провианте.
***
Своего попутчика по электричке я увидел издалека — он сидел на широкой ступени террасы, которая с трёх сторон окружала "полуостров" большой застеклённой веранды, пил чай из пиалы и любовался ухоженной лужайкой, на которой уже прижились саженцы голубых елей.
Я благоразумно обошёл пасеку по широкой дуге, поэтому подходил к дому со стороны поселения, по асфальтовой дороге, которая дальше извилисто спускалась вниз, теряясь за поворотом. Там, видимо, начинался серпантин, который вёл к железнодорожной станции. Забора у дома не было, но это не помешало мне соблюсти вежливость гостя, как меня учил Наставник. Остановившись перед началом цементированной дорожки, я поднял руку в приветственном жесте, не ступая на чужую собственность без приглашения.
— Привет, тёзка, — приветствовал меня хозяин широкой улыбкой, направляясь ко мне. — Решил, всё таки, зайти в гости?
— Здравствуй, Ильяс-ака, — я улыбнулся в ответ. — Если не прогонишь. Только мне бы умыться с дороги, не хочу грязь в твой дом занести.
Не прогнал. Позволил воспользоваться душевой, после чего я смог переодеться в чистые штаны, футболку и лёгкие кеды, которые достал из рюкзака. Сам рюкзак, со свёрнутой палаткой, разгрузку и оба ножа в ножнах я демонстративно сложил у хозяйственной пристройки — мол, захожу в твой дом без оружия, с миром. Ильяс-ака, при виде ножей, особенно кукри, многозначительно хмыкнул, но
Впервые за пять дней, я смог немного расслабиться и испытывал огромную благодарность к этим людям, которые приняли незнакомца, как родного. После трапезы, мы с хозяином дома переместились в беседку, куда молодая сноха принесла поднос с чаем, вазочками, наполненными мёдом, тарелкой с сырной нарезкой и большой пепельницей. — Ильяс-ака тоже курил трубку. Я предложил ему отведать моего табака и получил удовольствие, наблюдая как удивлённо расширяются его глаза. Но, хозяин отыгрался, когда я попробовал его мёд — тут уже пришёл мой черёд восхищаться. Особенно было вкусно макать в мёд ещё тёплую лепёшку или ломтики твёрдого белого сыра. И всё это в сочетании с ароматным зелёным чаем. Благодать.
За общим столом мы разговаривали на нейтральные темы. Так например, я узнал, что этот дом является для семьи Ильяс-ака не сезонным, а постоянным жилищем. Всю жизнь он мечтал жить на природе и иметь свою пасеку. Младший сын с невесткой жили неподалёку и занимались фермерским бизнесом. А родители внука — старшая дочь и зять — работают в Российской компании и недавно получили повышение в головной офис, после чего вынуждено поменяли страну проживания. — Переезд, бюрократия, родная наша СНГ-шная волокита, в общем, сына было решено отправить к счастливому деду, пока сами родители не устроятся основательно на новом месте.
Когда же мы уединились в беседке, начался разговор по душам.
— Нашёл, что искал в горах, Илья? — спросил он меня, хитро прищурившись.
— Хм... Как ты понял, что я что-то ищу?
— Хе-хе. Ты приехал на электричке один, снаряжённый как для долгого похода и с нами сразу ехать отказался. — Явно не турист, на беглеца тоже не похож, значит приехал для поиска.
— Хех, твоя правда, Ильяс-ака. Да, нашёл, но также выяснил, что мне придётся сильно задержаться в этих местах. Гораздо дольше, чем я планировал. Вот, хотел о помощи тебя попросить.
Он молчанием и внимательным взглядом предложил мне продолжать.
— У меня заканчиваются продукты и я бы хотел попросить тебя помочь мне в этом вопросе. Деньги у меня есть, а вот времени — раз в неделю спускаться вниз — нет. Может, ты сам или твои знакомые имеют возможность привозить снизу мои заказы, по списку, а я буду оплачивать и их, и бензин, и работу.
Он задумался, а эмпатия передала мне сомнения в его мыслях.
— Скажи, Ильяс-ака, тебя не удивило, что я обращаюсь к тебе на «ты»?
— При первой встрече, меня это смутило, но сейчас я вижу, что ты парень воспитанный и тактичный. Думаю, ты из этих... Из новых. Про которых в интернете говорят. Внук очень интересуется этой темой, рассказывает мне иногда.
Я поднялся и подошёл к моей мокрой одежде, которая сушилась на верёвке. Изобразив доли «Благо» и «Жар», я раскрыл их на куртке. Испаряемая влага зашипела, повалил пар и, через десяток секунд, на верёвке висела сухая куртка. Мой собеседник отреагировал на этот "фокус" на удивление спокойно, только пристальный взгляд и неестественно прямая осанка напряжённого тела — выдавали его подлинные эмоции.