Доля секунды
Шрифт:
— Меня интересует дело Говарда Дженнингса.
— Что именно?
— Я хотела знать, как оно продвигается. По старой дружбе.
— Я не могу говорить о ходе расследования. И вы это знаете.
— Но вы можете сообщить мне какие-то сведения, которые не являются конфиденциальными и не скажутся на расследовании, но в то же время еще не стали достоянием общественности.
Паркс пожал плечами:
— Не уверен, что понимаю, о чем вы.
— Например, вы не арестовали Шона Кинга, поскольку, судя по всему, не считаете его виновным, несмотря на
— С чего вы это взяли?
— Я сама следователь и кое-что в таких делах понимаю.
Паркс снова пожал плечами:
— Чем больше вы говорите, тем меньше я понимаю, о чем, черт возьми, идет речь. Вы чересчур умны — мне до вас далеко.
— Я просто хочу высказать кое-какие соображения. Что, если Дженнингса убили не потому, что он был в программе защиты свидетелей, а потому, что работал на Шона Кинга?
— А зачем?
Она не обратила внимания на его вопрос.
— Сьюзен Уайтхед была убита в другом месте, но ее тело перевезли в дом Шона. В обоих убийствах прямых доказательств его вины нет. Более того, в случае с Уайтхед у него вообще стопроцентное алиби.
— Которого у него нет в случае с Дженнингсом, а пистолет Кинга был орудием убийства.
— Да, но он объяснил, как пистолет могли подменить, и мне кажется, вы с его аргументами согласны.
— Я не буду ни подтверждать это, ни опровергать. Как вам такая версия: Дженнингса убили его бывшие подельники, которые попытались свалить все на Кинга и подставили его. Его пистолет, отсутствие реального алиби, тело в его офисе — классическая инсценировка.
— А они могли быть уверены?
— Уверены в чем?
— В том, что у Шона той ночью не будет реального алиби? Во время патрулирования он вполне мог получить срочный вызов или его могли видеть в другом месте в момент убийства Дженнингса.
Паркс покачал головой.
— Преступники вполне могли знать его маршрут патрулирования, дождаться, когда он приедет в центр города, и тогда совершить убийство. Его видели в этом районе как раз в нужное время.
— Видели — да. Но опять-таки — если бы Кинг кого-нибудь встретил во время патрулирования или получил срочный вызов, то тогда бы у него было алиби и весь план подставить его сорвался бы.
— И что все это означает?
— Это означает, что тех, кто хотел подставить Кинга, не особенно волновало — арестуют его или нет. А я по собственному опыту знаю, что такие люди не позволяют себе небрежности. Они тщательно все продумали и подготовились: украли его пистолет, подобрали точную копию и подложили ее, убили Дженнингса из пистолета Кинга и вернули его оружие на место. Но они могли бы выбрать такое время и место для убийства, что у Шона точно не было бы никакого алиби. Короче говоря, я не думаю, что преступники, весьма тщательно спланировав подмену оружия, положились на случай в вопросе с алиби. Убийцы редко проявляют такую беспечность при совершении преступления.
— Но Кинг мог сам все это спланировать, чтобы отвести
— А какой у него был мотив для убийства? Для чего ему вообще разрушать ту чудесную и спокойную жизнь, которую он сам себе с таким трудом создавал в течение восьми лет?
— Ладно, я понял вашу мысль: Кинга подставили, но небрежно, вроде как между делом. А почему у вас возник такой интерес к данному расследованию?
— Мы с Шоном работали в одной связке. И я ему, скажем так, очень обязана. А убийцу надо искать в другом месте.
— И есть соображения, в каком именно?
— Думаю, что такие соображения есть у каждого.
С этими словами она неожиданно закончила встречу.
Расставшись с Парксом, Джоан достала из сумки листок бумаги. Она уговорила одного из помощников шерифа позволить ей снять копию с записки, найденной на теле Сьюзен Уайтхед, пока Кинг и Уильямс были заняты чем-то другим. Прочитав текст еще раз, Джоан вынула из портмоне другой листок, который хранила восемь лет. Аккуратно развернув его, она долго всматривалась в написанные на нем слова.
Эту записку Джоан нашла в своем номере отеля «Фермаунт» в то утро, когда убили Риттера. Она всегда считала, что написал ее Кинг. После бурной и страстной ночи, проведенной с Шоном, она осталась спать, а он пошел на дежурство. Когда Джоан проснулась, то увидела записку и сделала именно так, как он просил, хотя эта просьба и влекла за собой определенный профессиональный риск. Но она была всегда рисковой по натуре, и просьба ее не смутила. После убийства Риттера Джоан сначала решила, что просто время было неудачно выбрано, и поэтому все обернулось трагедией, но потом у нее возникли кое-какие подозрения по поводу просьбы Шона. Тогда она ничего никому не сказала по одной простой причине — это стоило бы ей карьеры. Но в свете последних событий картина вырисовывалась совершенно иная.
Вопрос заключался в том, что теперь с этим делать.
32
Когда Мишель и Кинг уселись в ее «лендкрузер», он с удивлением огляделся.
— Ты вычистила машину!
— Я просто забрала отсюда кое-какие вещи, — ответила она с невозмутимым видом.
— Мишель, здесь все сверкает, да и ничем не пахнет.
Женщина наморщила носик:
— Запах был от испортившихся бананов. Даже не знаю, как они сюда попали.
— Ты это сделала из-за меня?
— Ты шутишь? Просто у меня выдалось немного свободного времени.
— Я все равно тебе очень благодарен. А что ты сделала со всем этим добром? — спросил он улыбаясь. — Ты же еще не была дома?
Она смутилась.
— Наверное, тебе лучше не заходить в мой номер в гостинице.
Они добрались до Боулингтона и встретились с Тони Болдуином. С разрешения Тони и местного шерифа они осмотрели дом Лоретты.
— А на что жила ваша мать? На пенсию? — спросил Кинг, разглядывая красивые интерьеры комнат.