Дом без выхода
Шрифт:
Разговор принял нежелательный оборот, и Стас попытался успокоить жену:
— Ну вот я и говорю — гувернантку найти трудно! Давай, пока мы ее ищем, ты немного побудешь дома. Отдохнешь, придешь в себя — ведь у тебя столько сил ушло на это строительство!
— Стас! — Тина отошла к окну и смотрела вниз на начинающий зеленеть сад. — Я никак не могу понять, что у тебя за идея фикс? Я профессиональный архитектор, работаю не первый год, считаюсь хорошим специалистом и люблю свое дело. Почему тебе так хочется заживо похоронить меня дома?
— Солнышко,
— А ты не замечаешь, какой пустышкой она стала с тех пор, как бросила работу? С ней теперь поговорить не о чем — в голове одни тряпки, рецепты салатов да витаминные маски! А теперь от нечего делать в мистику ударилась! Откровение на нее, понимаете ли, снизошло! Блаватская доморощенная! Экстрасенс-домохозяйка!
— Тинка, зря ты так о ней! Ну интересуется человек эзотерикой, так сейчас это модно, многие увлекаются. И не пустышка она. И читает, и на выставки ходит, и в театры. Вот только позавчера они с Катюшкой где-то были — то ли в «Сатириконе», то ли в "Современнике".
Тина не обернулась, только хмыкнула.
— Кстати о Катюшке, — продолжал Стас. — Разве ты не видишь, как она к Марьяне тянется? Они как подружки! А все потому, что девочке в этом возрасте необходим кто-то взрослый, кто поговорит по душам, выслушает, совет даст. Марьянка это понимает. А ты только кричишь на девчонку — вот она и злится на тебя, грубит.
— Слушай, ну раз я такая плохая, зачем ты женился на мне, а не на Марьяночке своей расчудесной? — в сердцах выкрикнула Тина. — У вас, помнится, все было тип-топ?
В глазах у нее блеснули слезы, и Стас не на шутку встревожился. Осторожно приблизившись к жене, он нежно обнял ее за плечи и прижал к широкой груди.
— Ну ладно, не плачь. Не хотел тебя обидеть. Пойми, как всякий нормальный мужик, я хочу, чтобы жена была дома — разве это плохо?
Почувствовав, что выиграла этот раунд, Тина шмыгнула носом и уткнулась лицом в его пушистый свитер:
— Пойми, нормальный мужик, у тебя ненормальная жена! Я ведь не просто супруга шефа, я главный архитектор твоей же собственной фирмы! Как ты собираешься работать без меня? Тем более сейчас, когда мы получили бюджетный заказ на проект гимназии!
Стас промолчал. Конечно, он мог бы напомнить Тине, что она не единственный главный архитектор в проектной компании «СТК-project», есть и другие специалисты, но он не стал этого говорить.
— И кстати о гимназии, — поинтересовалась Тина, искоса поглядывая на мужа. — Как ты думаешь, Федоров, муж твоей любимой Марьяночки, не подозревает, каким образом мы получили этот заказ? Продолжает верить, что мы победили в конкурсе?
Стас нахмурился.
— Лешка не первый день
— Ну ладно, — вздохнула Тина. — Темнеет уже. Пора идти за детьми. Когда Стас и Тина появились на пороге старого дома, домработница Галина Ивановна встретила их, как посланников Бога. Сашура, с нетерпением ожидавший переезда, стал совершенно неуправляемым.
— Ма, па, ну куда же вы подевались! — завопил он, бросаясь к родителям. — Я жду, жду!
— Галина Ивановна, вы собрали Сашурины вещи? — Тина безуспешно пыталась угомонить скачущего вокруг них мальчишку.
— Да еще днем собрала! Он уже дважды все разбросать успел!
— Ну идем, идем! Вернее, едем! — Стас подхватил сына и посадил к себе на плечи. — Галина Ивановна, скажите Витьку, пусть они с ребятами все перенесут. А где Катюшка?
— Где же ей быть? У себя сидит! — Галина Ивановна уже суетилась, вынося из детской пузатые пакеты, доверху набитые разноцветными игрушками.
— Она хоть собрала свои вещи? — спросила Тина.
— Не могу сказать, — растерялась домработница. — Я ей несколько раз говорила, но она велела отстать. Вы же знаете, она у нас с характером. — Катя! Катя! — закричала Тина, но ответа не дождалась. Ей ничего не оставалось, как самой направиться к дочери.
Тина вбежала в комнату и от души грохнула дверью, но Катя даже не повернулась на шум. Возможно, она и вправду ничего не слышала — в ушах у нее были наушники. «Врубать» магнитофон, как это принято у молодежи, ей не разрешали — в "старом доме" оказалась неважная звукоизоляция, музыка мешала Сашуре и раздражала Тину. Поэтому Катя целый день не расставалась с плеером.
Всем своим видом девочка показывала, что суета переезда ее не касается. Она сидела на диване, скрестив обтянутые черными джинсами ноги. Глаза ее были закрыты, лицо занавешено длинными темными волосами, худенькое тело ритмично покачивалось в такт музыке.
— Катя! Катерина, я кому говорю! — Тина дернула провода наушников. Катя открыла карие глаза и уставилась на мать с таким изумлением, словно видела ее впервые в жизни:
— Тина? Ты чего?
— К твоему сведению, мы переносим вещи в новый дом. Ты готова?
— Да? А что ж ты раньше ничего не сказала?
— Мы уже неделю только об этом и говорим!
— Правда? А я ничего не слышала!
— Прекрати надо мной издеваться! И немедленно собери вещи!
— Не шуми, Тина! Музыки не слышно! Сейчас, только песню дослушаю.
— Хватит! — Тина протянула руку и отключила лежащий на диване плеер. — Собирайся немедленно, или я не знаю, что с тобой сделаю!
— Да, ладно, ладно, не бузи! Уже собираюсь. — Катя встала на колени и, повернувшись к стене, принялась осторожно отклеивать висящий над кроватью постер.