Дом Бофортов: Семья бастардов, захватившая корону
Шрифт:
Король также привлекал их для решения дипломатических вопросов. После смерти Ричарда II судьба его молодой вдовы Изабеллы Французской, свергнутой с поста королевы и лишенной статуса, была неопределенной. В конце концов Генрих IV договорился о ее возвращении во Францию, и Джон Бофорт был назначен сопровождать ее во время переезда, выступая в качестве официального представителя английской короны. Сомерсету помогали Томас Перси, граф Вустер, епископы Херефордский и Даремский, а также огромная свита из рыцарей, дам, оруженосцев, пажей и служанок. Вся эта пышная компания покинула Англию 28 июля 1401 года и официально передала Изабеллу французам в Лелингеме, небольшой деревушке к югу от Кале [161] .
161
Adam p. 106
По
162
CPR 1399–1401 p. 546
Когда осень 1401 года перешла в зиму, армия Глиндура продолжала тревожить Уэльс в рамках партизанской войны, которая, к большому беспокойству короля, не подавала признаков ослабления. Адам из Уска сообщал, что валлийский вождь, на стороне которого были "весь Северный Уэльс, Кардиган и Повис, огнем и мечом изводил англичан, живущих в тех краях", используя свое превосходное знание местности, чтобы оставаться неуловимым и непредсказуемым. Разгневанный Генрих в ответ "вторгся в те края с мощной силой, полностью разрушил их и опустошил огнем, голодом и мечом, оставив их пустыней, не пощадив даже детей и церкви" [163] .
163
Adam p. 107
Сомерсет и, вероятно, его брат Томас сопровождали своего брата-короля и в этой последней кампании и, возможно, присутствовали на рынке Лландовери 9 октября 1401 года, когда местный землевладелец по имени Лливелин ап Груффид Фичан был повешен, выпотрошен и четвертован по приказу короля. Лливелин был сторонником Глиндура, и его жуткая казнь проходила под пристальным взглядом короля и его старшего сына, принца Генриха. Если кто-то из Бофортов или оба присутствовали при казни, что представляется вполне вероятным, они должны были слышать последние мучительные крики Лливелина, когда из его тела вырывали внутренности. Это был варварский акт, который мало способствовал расположению местных жителей к англичанам, но послужил жестоким уроком для всех, кто смотрел на это, включая и Бофортов, что мятеж против короля неизменно заканчивается смертью. Это был не самый мудрый путь, и Бофорты не собирались ему следовать.
После возвращения Сомерсета в Англию, ноябрь 1401 года оказался особенно примечательным месяцем. 1 ноября Джон был назначен капитаном Кале, что было важным военным назначением, которое вменяло ему в обязанность защиту английских ворот в материковую Европу. Капитан Кале был командиром крупнейшего постоянного королевского гарнизона и, следовательно, обладал значительным влиянием, поэтому эта должность могла быть доверена только человеку, чья преданность была вне всяких сомнений, и к концу 1401 года Джон Бофорт считался именно таким человеком.
Как капитан, Сомерсет должен был рассматривать любые уголовные и гражданские дела в городе и окрестных деревнях и, при необходимости, выносить приговор по любым неразрешенным спорам. Он также отвечал за выдачу пропусков на безопасный проезд тем, кто намеревался пересечь Ла-Манш и попасть в Англию, включая иностранных послов, желающих получить аудиенцию у английского короля. По сути, Сомерсет мог контролировать, всех кто приезжает в Англию и уезжает из нее. Последним человеком, занимавшим эту должность, был Джон Холланд, который, как и Джон Бофорт, приходился братом назначившему его королю, в первом случае Ричарду II. Это был еще один случай, когда Бофорт извлек выгоду из заговора, погубившего Холланда.
Тем временем 16 ноября граф, получивший весной манроы Уильяма Асторпа в Сэмпфорд-Певерелл и Аллер-Певерелл, увеличил свои владения,
164
CPR 1401–1405 p. 17
165
CPR 1401–1405 p. 86
Если эти пожалования не были достаточным доказательством того, что Джон Бофорт был в хороших отношениях с королем к концу 1401 года, то все сомнения были развеяны 26 ноября, когда Генрих стал крестным отцом первенца Сомерсета, "которого король сегодня принял из купели". Новорожденный, окрещенный Генри в честь короля, даже получил наследственную ежегодную ренту в 1.000 марок, предназначенную для обеспечения его нужд до тех пор, пока король или его отец не смогут предоставить ему большего [166] . Для средневекового человека было крайне важно крестить ребенка вскоре после рождения, поскольку высокий уровень младенческой смертности нес в себе немыслимый риск того, что ребенок умрет вне духовной защиты Церкви. Поэтому крещение трактовалось как процесс освобождения юной души от греха, независимо от того, выживет она или нет. Служба традиционно проходила в непосредственной близости от места рождения, а новорожденного представляли для крещения выбранные крестные родители, часто друзья или родственники. Точное место крещения юного Генри не указано, но участие короля в принятии ребенка из купели, а также тот факт, что в записи был указан Вестминстер, позволяют предположить, что это произошло либо в королевском дворце, либо, возможно, в близлежащем аббатстве.
166
CPR 1401–1405 p. 34
После этого потока пожалований, Бофорты, по-видимому, провели спокойную зиму, возможно, отпраздновав Рождество с королем в Элтемском дворце [167] , хотя 14 февраля 1402 года один из слуг Томаса Бофорта, Джеймс Стретт, получил пожизненную ренту в размере 3 пенсов за ранения, полученные на службе у короля в Эдинбурге, возможно, во время кампании в августе 1400 года. Сам Томас получил свое первое пожалование в этом году только 7 мая, когда ему была назначена пожизненная рента в размере шести тунов (бочек) вина из личного погреба короля в Кингстон-апон-Халле [168] .
167
Given-Wilson, C., Henry IV (2016) p. 542
168
CPR 1401–1405 p. 41, 99
Сомерсет появился при дворе 3 апреля, когда вместе с графами Перси-Нортумберленд и Вустером и архиепископом Кентерберийским присутствовал в Элтеме, чтобы засвидетельствовать брак по доверенности Жанны Наваррской и Генриха IV. Три недели спустя, 24 апреля, граф получил разрешение на передачу части своих земель в Девоне нескольким церковнослужителям, включая своего брата-епископа, чтобы они управляли ими от его имени, так называемое enfeoffment. То же самое он сделал и с землями, конфискованными у Глиндура [169] . Его намерения неясны, поскольку в документах не приводится конкретного обоснования, но в целом enfeoffment использовался для передачи покровительства от одного человека к другому, иногда в обмен на оплату или услугу. Нуждался ли Джон Бофорт в быстрых деньгах, чтобы финансировать свой образ жизни, или, возможно, надеялся получить в будущем благосклонность церкви?
169
CPR 1401–1405 p. 95