Дом Бофортов: Семья бастардов, захватившая корону
Шрифт:
Осада началась 29 июля 1418 года, город стойко оборонялся имея большое количество арбалетчиков и артиллерийских орудий. Английская осадная техника, доказавшая свою эффективность на протяжении всей кампании, оказалась бесполезной, поскольку солдаты Генриха не могли подобраться к городским стенам на расстояние прицельного выстрела, чтобы нанести хоть какой-то ощутимый урон. Поскольку лобовые штурмы были невозможны, король решил взять город измором. Генрих распределил своих командиров по периметру города, чтобы блокировать любые попытки французских войск, доставить осажденным припасы; сам король расположился к востоку, а его брат Кларенс — к западу от города. Эксетер находился "на северной стороне, перед воротами Сен-Дени", а между тремя главными командирами располагались отряды под командованием Джона Моубрея, граф Норфолк, Джеймса Батлера, граф Ормонд, лордов Харрингтона, Толбота, Рооса, Уиллоуби и Фицхью, а также сэра Джона Корнуолла [312] .
312
ibid p. 387
Англичане
313
Monstrelet, Vol 1 p. 404
К декабрю жители Руана, израсходовав большую часть провизии, стали ощущать на себе последствия осады. К Рождеству у них "не было ни эля, ни вина", и они были вынуждены выживать на конине и мясе собак, мышей, крыс и кошек [314] . Отчаявшиеся командиры гарнизона города приказали выгнать из Руана всех женщин и детей, а также стариков и больных, поскольку считалось, что они бесполезны для обороны. Учитывая, что многие из изгнанных были родственниками солдат, оставшихся в городе, командиры, скорее всего, намеревались передать этих людей в руки англичан как военнопленных, чтобы те кормили и поили их до окончания осады. Однако они не знали безжалостный нрав английского короля.
314
Brut p. 400
Хотя несколько английских командиров поначалу пытались накормить изгнанных людей из своих запасов, король отдал приказ не оказывать им никакой помощи. Его приказ был выполнен, и несчастные были оставлены голодать в крепостных рвах, медленно погибая на виду у обоих лагерей. Это жестокое решение, было призвано деморализовать гарнизон Руана, который мог лишь с позором наблюдать за тем, как изгнанные им люди взывают о помощи, которой они так и не дождались.
Леденящий душу рассказ об ужасах осады содержится в длинном стихотворении, написанном Джоном Пейджем, английским солдатом, участвовавшим в этой продолжительной осаде. Сострадательное стихотворение Пейджа передает муки, которые он испытал зимой 1418 года, и жалость, которую он чувствовал к невинным женщинам и детям Руана. В одном из двустиший Пейдж рассказывает, как он стал свидетелем того, как голодная сирота "девочка двух лет или трех, пошла просить милостыню для своего брата, но была отогнана", а также как он столкнулся с "женщинами, держащими на руках своих просящих есть детей и умолявшими, нас английских солдат, пощадить их" [315] .
315
Page, J., The Siege of Rouen: A Poem, in The Historical Collections of a Citizen of London in the Fifteenth Century (ed. J. Gairdner, 1876) pp. 1–46
Однако английский король решил, что пока город на сдастся, никому пощады не будет, и поскольку Руан не мог бесконечно противостоять упорному монарху, после Рождества между двумя сторонами наконец-то начались переговоры. Город принял условия капитуляции 19 января 1419 года, когда после шести месяцев "утомительной осады и многочисленных штурмов", [316] Томасу Бофорту были вручены ключи от ворот Руана. Герцог въехал в город как "доблестный капитан на прекрасном коне", [317] чтобы принять официальную капитуляцию. О прибытии герцога возвестили трубы, а сопровождавшие его английские солдаты, когда проходили через ворота, вызывающе кричали "Святой Георгий! Святой Георгий!". Пейдж сообщает,
316
Adam p. 188
317
Hall p. 89
318
Page pp. 1–46
319
Adam p. 188
Можно только посочувствовать герцогу когда он увидел весь ужас, когда проезжал по охваченному болезнью и смертью городу. Гниющие тела усеивали улицы, и, по словам Пейджа, "везде лежали трупы", а те, кто только что пережил это испытание, "умирали быстрее, чем их могли вывести телеги". Одно только зловоние должно было ошеломить Эксетера и его людей, вынужденных прокладывать свой путь через мрачное столпотворение. Тем не менее Томас должен был выполнить свой долг, поэтому герцог "поскакал к крепости" и "поднял знамена", включая знамя Святого Георгия и гербы Франции и Англии [320] . Знамена развевались на ветру, и их присутствие на городских стенах символизировало не только победу англичан над Руаном, но и покорение герцогства Нормандия.
320
Page pp. 1–46
После того как Эксетер взял город под контроль, король, на следующий день, последовал за своим дядей в Руан, и в то время как "колокола всех церквей звонили", уцелевшие церковники вышли поприветствовать устрашающую фигуру, которая превратила их места поклонения в руины [321] . Вместе со своими командирами Генрих отслужил благодарственный молебен в соборе, а затем поселился в своих новых покоях в замке. Его приближенные разошлись по городу, чтобы найти жилье в зданиях, которые не успели разрушить английские пушки.
321
Monstrelet Vol 1 p. 410
У Эксетера наконец-то появилась возможность отдохнуть и поразмыслить над событиями предыдущих месяцев, в особенности над тем, что происходило по обе стороны стен Руана. Трагические потери постигли не только нормандцев: смерть поразила и сердце семьи Бофортов. Вместе с отчимом Кларенсом в походе участвовал семнадцатилетний Генри Бофорт, 2-й граф Сомерсет, наследник Джона Бофорта и племянник Эксетера. Сведения о жизни подростка скудны, хотя его воспитанием занимался сам герцог Кларенс, а частично финансировал его тезка, епископ Винчестерский.
Смерть юного Генри также плохо задокументирована, хотя более поздние источники относят дату его кончины к 25 ноября 1418 года, как раз когда осада Руана достигла своего апогея [322] . Неясно, что было причиной смерти графа-подростка ранение или болезнь, также нет никаких сведений и о том, что случилось с телом Генри. Его графский титул перешел к его брату Джону, который стал третьим Бофортом, получившим титул графа Сомерсета в течение десятилетия. В какой момент епископ Бофорт или мать мальчика Маргарита Холланд узнали о его кончине, также неизвестно, как и место его последнего упокоения. Этот Генри Бофорт остается загадкой, чем-то вроде потерянного Бофорта, и его смерть стала печальным последствием падения Руана.
322
CIPM Vol 22 1422–1427 pp. 353–356
Генрих V не хотел наносить Руану дальнейший ущерб и занялся восстановлением разрушений, вызванных затянувшейся осадой, отстраивая стены и дома. Его люди были отправлены снабжать руанцев, присягнувших на верность, едой и питьем, намереваясь оживить их, чтобы они могли служить королю после выздоровления. Город оставался в руках англичан до 1449 года, то есть в течение тридцати лет. Если Арфлёр в 1415 году был стратегическими воротами в Нормандию, то Руан в 1419 году стал воротами в Париж и всю Францию к северу от Луары. Его значение для успеха английской кампании невозможно переоценить, и Генриху нужен был надежный и уважаемый капитан, который мог бы управлять городом, и, как и в Арфлёре четырьмя годами ранее, он обратился к своему верному дяде Эксетеру.