Дом Цепей
Шрифт:
Матток качнул головой: — Мое сердце разорвалось сегодня ночью, друг.
Леомен внимательно всмотрелся в него и кивнул. — Значит, до И'Гатана, Матток.
— Ты едешь к Ша'ик?
— Должен.
— Скажи ей…
— Скажу.
Матток кивнул, не замечая избороздивших впалые щеки слез. Резко выпрямился в седле. — Когда-то Дриджна принадлежала нам, Леомен. Племенам этой пустыни. Пророчества Книги вышиты на куда более древней коже. Книга на самом деле была историей, сказанием об откровении пережитом,
— Знаю, друг мой. Храни же Книгу бережно и езжай с миром.
Матток развернул коня к западному тракту. Сердитый жест, и всадники помчались за ним в сумрак.
Леомен долго глядел на них.
Вой разодрал воздух.
Корабб увидел, что командир внезапно оскалил зубы, сверкая глазами на темноту впереди. Словно два зверя готовятся к драке. «Духи подлые, что нас ждет?»
— К оружию! — рявкнул Леомен.
Отряд загрохотал по дороге, которую Корабб, кажется, проезжал уже бесконечное число раз.
Чем ближе они оказывались к оазису, тем тише двигались, словно темнота пожирала все звуки. Вой не повторялся и Корабб уже гадал, был ли он реальным. Может, это не живое горло. Иллюзия, крик, замораживающий…
Авангард попал в засаду, из коней и людей торчали древки стрел. Крики, падающие воины, бьющие копытами кони. Сзади колонны лязг мечей о щиты.
Собакодавы!
Каким-то образом Корабб выехал из давки. К нему кто-то метнулся, Корабб закричал, поднимая оружие.
— Это я, чтоб…
— Леомен!
Конь командира был убит. Леомен протягивал руку.
Корабб втащил его на спину коня позади себя.
— Скачи, Бхилан! Скачи!
Кавалеристы в черных латах проломили низкую стену, размахивая тяжелыми топорами.
Быстрый Бен взвизгнул и присел, уворачиваясь.
Калам с руганью последовал его примеру. Тело связанного Корболо Дома дергалось на плечах. Он рухнул на землю рядом с колдуном — копыта сверкнули, с них сыпались песок и куски штукатурки…
И тяжелая кавалерия куда-то делась.
Калам спихнул Дома со спины и повернулся к Быстрому Бену. Сверкнул глазами: — Что это были за ублюдки, Худа ради?
— Лучше нам на время залечь, — поморщился колдун, протирая от грязи глаза. — Рараку выпустила своих духов…
— Это они поют? Голоса прямо внутри моей головы…
— И моей, дружище. Скажи, ты не разговаривал недавно с таноанскими Странниками Духа?
— С кем? Нет. Зачем бы?
— Вот затем, чтобы слышать. Если бы песня сплеталась вокруг древних духов, мы бы ее не слышали. Мы вообще ничего бы не слышали. Сейчас нас рубили бы на кусочки. Калам, таноанская песня принадлежит Сжигателям Мостов.
«Чего?»
— Неужели ты не задумался, где причина, а где следствие? Таноанец украл нашу историю и создал песню — но чтобы
— И Скрипача. Стой! Скрип что-то рассказывал о Страннике Духа в Эрлитане.
— Должен был быть прямой контакт. Пожатие рук, объятия или поцелуй…
— Ублюдок-сапер. Помню, он что-то скрывал. Поцелуй? Напомни, чтобы я поцеловал Скрипа при встрече — этого поцелуя он вовек не забудет…
— Что бы и где бы ни случилось, — сказал Бен, — Сжигатели Мостов ныне возвысились.
— Возвысились? Что бы это значило, ради Королевы?
— Будь я проклят если знаю, Калам. О таком еще не слышал. Целая боевая часть — да таких прецедентов не было.
— Кроме, разве что, Т'лан Имассов.
Глаза колдуна сузились. — Интересная мысль, — промурлыкал он. И вздохнул. — Так или иначе, духи Рараку восстали от звуков песни. На битву. Но не только — клянусь, я видел виканское знамя около траншей Собакодавов.
— Ну, может, Тавора извлечет пользу изо всего…
— Тавора ничего не знает, Калам. У нее ведь отатараловый меч. Возможно, ее маги что-то чуют, но опустившаяся на оазис тьма заглушает все.
Калам крякнул. — А новостей получше не расскажешь?
— Тьма есть волшебство. Помнишь, как Аномандер Рейк появлялся, открывая свой садок? Эту тяжесть, дрожь земли, невозможное давление?
— Не говори мне, что идет Сын Тьмы…
— Надеюсь, нет. То есть я не думаю. Он занят. Потом объясню. Нет, это что-то более… гм, примитивное.
— Тот вой. — Калам вдруг охрип. — Два пса, Быстрый Бен. Я сам на них наткнулся. Как Гончие Теней, но еще хуже…
Колдун пялился на него.
— Хватит, Быстрый. Не люблю этот взгляд. Я ушел, потому что напустил на них пригоршню азаланских демонов. Они псов не остановили, но дали мне время для спокойного отступления.
Брови Быстрого Бена торжественно поднялись. — Пригоршня демонов, Калам? И где же ты недавно побывал?
— Не только тебе есть о чем рассказать.
Колдун осторожно привстал, выглядывая из-за разрушенной стены. — Псы Тьмы, говоришь. Дераготы, значит. Так кто сломал их цепи, интересно?
— Типичное дело! — бросил Калам. — Есть ли что, чего ты не знаешь?
— Немногое, — шепнул колдун. — Например, что псы здесь делают?
— Ну, пока мы не на их пути, меня мало…
— Нет, ты не понял. — Быстрый Бен кивнул в сторону пространства за стеной. — Что они делают ЗДЕСЬ?
Калам застонал.
Колючая шерсть дыбом поднялась над странно покатыми тяжелыми плечами. Толстые короткие шеи, широкие плоские морды, напряженные мышцы. Черна кожа в рубцах, глаза, пылающие полным отсутствием света.