Дом для демиурга Том 2: Реальность сердца
Шрифт:
Что тут можно сделать, что сказать, как помочь, молодой человек попросту не знал. Ему самому было бы легче, сделай окружающие вид, что ничего вовсе не происходит. Только - без утешений, сочувствий, разговоров о том, что могло бы быть и хуже... Лучше честное молчание, чем подобные глупости.
– Сокровище, о чем вы так глубоко задумались?
– Ни о чем, - соврал Саннио.
– Просто устал.
Реми недовольно дернул щекой; точеное лицо, на которое уже вернулся здоровый румянец, теперь всегда казалось строгим и жестким, и даже
– Допустим, я поверил. Неважно. Алессандр, вы знаете уже, о чем я хочу вас расспросить. Все о том же, да. Давайте попробуем еще раз.
– Хорошо...
Третий разговор за две седмицы, и все - о тех нескольких часах, что герцог Гоэллон провел в собственном доме. Бернар Кадоль дважды проходил через подобный допрос. Но, как не бились все трое, ничего нового не всплывало. Реми всякий раз задавал новые вопросы, они звучали по-разному, касались разных вещей - тщетно, все тщетно...
То, что Саннио помнил, а на забывчивость он никогда не жаловался, уже трижды звучало вслух; герцог Алларэ то досадовал и бранился, порой пугая собеседника, то много шутил, где-то между салонными анекдотами вдруг озадачивая очередным вопросом. И толку во всем этом не было ни на ломаный серн.
– Я расспросил Ларэ, вас, Кадоля. Вывернул, как дотошный вор карманы. Бесполезно! А мне хотелось бы знать, где вороны носят Руи...
– Мне тоже, - племянник и наследник не смог сдержать скорбный вздох.
– Вы удивляете меня каждый день...
– задумчиво сказал Реми после долгой паузы.
– Я?
– Да, вы. Вы действительно оказались так хороши, как отзывался о вас Руи. Но вы и без дяди не оплошали.
– Герцог, вы необоснованно...
– Уймитесь! Вполне обоснованно. Я знаю, что Руи не баловал вас похвалой. Его право, но я не считаю, что главное достоинство юноши - скромность. Я могу положиться на вас. Я не привык разбрасываться подобными словами, Алессандр.
– Благодарю...
– Вы определенно пошли в тетушку Амели, а не в свою бабку и не в мою мать. Стоит сказать доброе слово - и вас не отличить от Ларэ! Омерзительно, молодой человек. Вы еще рукавом прикройтесь, как крестьянка...
– Рукава узкие!
– Саннио уже справился со смущением; еще пара седмиц в компании герцога Алларэ, и о дурацкой манере краснеть и мямлить можно вовсе забыть. Отучит.
– Так-то лучше. Теперь к делу. Сокровище, признавайтесь, как на духу, вы сильно набожны?
Саннио с недоумением уставился на собеседника. Реми поднялся из кресла, прошелся по комнате, хмуря брови; наверное, пытался подобрать слова. Нарочито ровная осанка, уверенные, четкие движения, но слишком уж отчетливая незавершенность в каждом. Не хватало жестов. Скрещенные на груди руки застыли, и казалось - навсегда.
"Две седмицы - а я все не могу привыкнуть, - подумал юноша.
– Никогда, наверное, не смогу. Подло, как же подло..."
– Тоску из взора уберите, -
– Отвечайте на вопрос.
– Я хожу в церковь. Исповедуюсь. Стараюсь не грешить...
– Я не о том. Вы не знаете многих фамильных преданий. Это досадно, хотя и понятно. Дело в другом. Мы с вами, конечно, родственники, но...
– Ничего не понимаю, - признался юноша.
Какие предания, при чем здесь родство, и что такое собирается рассказать Реми, что впервые за все время знакомства он выглядит растерянным и нерешительным?! Реми, который, не раздумывая, взял на себя ответственность за усмирение хлебного бунта, вышел перед Ассамблеей, возглавил оппозицию Скорингу...
– Хорошо, слушайте. Налейте себе вина.
Реми вернулся в кресло, уселся, закинув ногу на ногу. Вновь долгая пауза. Казалось, что герцога Алларэ куда больше интересует гобелен над камином. Саннио поглядел туда же. Люди в старинной одежде штурмовали замок. Смешные тонконогие лошади, катапульты, больше похожие на телеги, рыцари в кольчугах, напоминавших рыбную чешую. Подобных гобеленов в особняке Алларэ было не так уж и много, куда больше - картин, но в кабинете Реми висел этот - древний, не раз уже отреставрированный.
– Подлинная история нашего мира несколько расходится с той, что изложена в Книге Сотворивших. До того, как Воин и Мать пришли к нам, здесь вовсе не было пустоты. Была земля, на которой, представьте себе, жили люди. Одно, но весьма большое племя. Потом оно расселилось почти по всему обитаемому миру, смешалось с теми, кого создали Сотворившие. Но кровь эта не иссякла до конца. В Лите и Эллоне до сих пор можно найти потомков первого племени, но не только там. В Тамере и на островах Хокны.. да везде, в общем.
– А кто же их создал?
– Догадайтесь сами, - подмигнул Реми.
– Сейчас речь не об этом. У этих потомков есть определенные задатки. Обычно они спят глубоко внутри и не проявляются всю жизнь. Есть и исключения. Мне куда больше пригодился бы один из ваших подопечных...
– Барон Литто?
– Вы знали?
– Нет... просто он...
– Просто он в Керторе, и остаетесь вы.
– Я?!
– Саннио осторожно поставил бокал на стол.
– Почему я?
– Потому что вы сын своих родителей, надо понимать.
– И что нужно делать?
– Зовите своего дядю. Так громко, как сможете. Нет, орать из окна не надо, это я и сам бы сумел. Не знаю уж, получится ли у вас, но хоть попытайтесь.
– Сейчас?
– Да. При мне. Глаза прикройте и попытайтесь его себе представить, как-нибудь так...
Саннио послушно закрыл глаза и опустил голову. Все, что сказал Реми - об этом нужно думать позже, а сейчас - просто убрать в сундук и запереть на ключ, чтобы не мешало. Представить... это очень легко; гораздо сложнее было заставить себя не думать о дяде каждый день. Сотня картинок в памяти - выбирай любую.