Дом для Странника
Шрифт:
Первое Отражение, Франция, замок Бражелон, май 1619 г
Граф открыл глаза и первые пару минут не мог понять, где он находится и что, собственно говоря, произошло. Память вернулась в одно мгновение. Он вскочил с кровати и, оглядевшись, увидел знакомые очертания спальни его замка. Так. Раз он жив, значит с Максом все в порядке. А Гримо? Атос поспешно оделся и вызвал слугу, но вместо него пришел его дворецкий Жак. Граф похолодел.
— Добрый день, сударь.
— А он добрый? Где Гримо?
— С
— Шишка? Как интересно. А какой сегодня день?
— На вас напали вчера утром. Князь привез вас вчера вечером. Вы проспали больше 20 часов, но он предупредил, что такое возможно. Просил передать вам, что соревнование по выездке состоится, в связи с произошедшими событиями, не через 2 дня, а через неделю.
— То есть мы с ним увидимся теперь только через неделю, я правильно понял?
— Да, сударь.
— Понятно. Что — то еще он сказал?
— Да. Ни под каким предлогом не выпускать вас из замка.
— ?????
— Простите, граф. Но боюсь, мы вынуждены будем исполнить его приказание. Он сказал, что у вас могут быть осложнения. Мы не можем допустить вашей смерти. — Жак ожидал вспышки благородного бешенства, но не дождался. Граф задумчиво покачал кисточкой на поясе халата.
— А как выглядел Князь, когда уезжал? — Спросил он и увидел, как радостно сверкнули глаза Жака.
— Вы задаете правильные вопросы, Ваше Сиятельство. Он выглядел очень подавленным.
— Понятно. Сколько Гримо еще будет болен?
— Пару дней максимум. Его лечил сам Князь, так что на самом деле он уже здоров, просто хочет походить в бинтах и побыть героем.
Атос понимающе переглянулся с дворецким.
— А где моя жена?
Жак погрустнел.
— Она сейчас в своих покоях. Пока вы были без сознания, приходила к вам трижды.
— И все?
— Ваша Светлость, я полагаю, это был риторический вопрос.
— Да, Жак. Именно так. Позови сюда мою жену и скажи Гримо, чтобы не увиливал от своих обязанностей. Бинты может оставить еще на пару дней. — Атос задумчиво уставился в окно, а Жак испарился.
Анна принесла с собой запах роз и слезы, вызванные переживаниями по поводу нападения на мужа. Граф обнял ее и закрыл рот поцелуем, а потом она потребовала продолжения. Атос отрешенно ласкал красивую грудь жены, глядя, как она выгибается навстречу его руке, когда почувствовал неладное. Опустил взгляд вниз и убедился, что нижняя часть его тела совершенно не желает участвовать в процессе. Мало того, покопавшись в себе в поисках причины такого ужасного поведения своей мужской натуры, он понял, что уже некоторое время вместо того, чтобы получать наслаждение от любимой женщины, думает о том, почему Князь выглядел расстроенным это раз и зачем отказался от их поездок по утрам это два. Тем более, что обещал начать тренировки, это три. Граф поймал себя на мысли, что опять отвлекся от жены.
«Поскорее бы уже все закончилось и я бы смог спокойно подумать, — с раздражением подумал он. — Все равно не смогу сосредоточиться, надо заставить ее кончить без меня. Раньше это у меня очень хорошо
Граф отпустил разум, концентрируясь на женщине в его руках и ее удовольствии. Воспоминания о других медленной рекой начали просачиваться в его голову. С каждой минутой улыбка на его лице становилась все шире, а руки настойчивее и опытнее. Анна стонала и кричала в его объятиях, не в силах остановить его, когда он раз за разом отправлял ее за грань.
Графиня прижалась к мужу и потихоньку приходила в себя. То, что он сделал с ней сегодня, было просто непостижимо! Она не испытывала такого никогда в жизни. При этом, оглядев их обоих, Анна поняла, что полураздета, а граф так вообще полностью одет. Она подняла на него глаза и удивилась тому, что зная его столько времени, до сих пор не замечала маленькую, но ужасно симпатичную ямочку на его левой щеке, когда он улыбается. Графиня вгляделась в него внимательнее. После происшествия на дуэли он как будто изменился в лучшую сторону. Завтра за завтраком она рассмотрит его получше. Граф провел рукой по ее волосам и начал подниматься с постели.
— Дорогой, ты куда? До ужина еще есть пара часов. Мы можем провести их вместе.
— Прости, дорогая. У меня есть несколько дел, которые мне нужно срочно закончить. Чтобы ты не сердилась на меня, я сделаю тебе завтра вечером драгоценный сюрприз. — Сказал Атос, мечтая лишь о том, чтобы она, как обычно, быстро покинула его спальню. И увидел, как алчный блеск разгорается в ее прекрасных голубых глазах. Осколок прошлого мелькнул в его сознании:
«Комната, похожая на эту, но явно женская. Отблеск огня в камине. Больше освещения нет. Женский силуэт на фоне огня. „А это лично от меня. Я рисовал эфес целую неделю“ говорит он ей. Нежность и любовь в его груди. Он берет ее руку и целует ладошку, а потом вкладывает в нее великолепную шпагу. Изящное и грозное оружие, такое же, как и она сама. Видит радость и любовь в карих с серебристой звездой глазах. Чувствует ее руку на своей щеке. „Ты мой самый лучший подарок“».
Воспоминание на несколько секунд вырвало его из реальности. Почему он не видит ее лицо? Ни на рисунке, ни в воспоминаниях? Только восхитительные серебряные глаза. Атос перевел взгляд на жену. Она кокетливо повела закованным в бархат плечом.
— Насколько драгоценный, дорогой? — Граф передернулся от столь неприкрытой вульгарности.
— Это же сюрприз, любимая. Завтра вечером все узнаешь. А теперь будь хорошей девочкой и дай мне поработать. — Ответил он, улыбаясь во все 32 зуба, и она выпорхнула из его покоев.
Как только графиня исчезла за дверью, в комнату вошел живописно забинтованный Гримо. Рассмотрев его как следует, граф не удержался и расхохотался от всей души.
— Кто тебя так забинтовал?
— Князь. Я попросил сделать так, чтобы девушки считали меня героем на пару дней.
— Он молодец! Я бы так не смог. Оставить все стратегически важные места доступными для поцелуев не каждый лекарь сможет!
— Зато работает! — Слегка покраснел Гримо. Граф улыбнулся.
— Я даже не сомневаюсь. Что ты мне можешь рассказать про дуэль?