Дом, где живет смерть

Ролле Элизабет

— Примерно за четыре.

— А на сколько он нас опередил?

— Минут на тридцать.

Разговор прекратился, Стэнфорд был слишком поглощен ездой. Пат закуталась в его пальто и даже подняла воротник; ее бледное лицо светлым пятном выделялось на фоне темно-серого материала. Бэрридж думал о том, что им делать, когда они приедут на место; у них не было оружия и с ними была женщина. Насчет Пат он решил, что самое разумное — высадить ее подальше от дома, чтобы избавить от опасности. Существовал и другой вариант: они могли нагнать машину О’Брайна в пути, хотя он опередил их на полчаса. Положим, О’Брайн тоже торопится и едет быстро, однако при той сумасшедшей скорости, на которой они мчались, шансы догнать его были не так уж малы.

«Как

и Мэдж Бойлстон, он взял с собой револьвер, — значит, сознает, что идет на риск», — думал Бэрридж. — «А зачем? Мэдж тоже понимала, однако что из этого получилось?.. И он поступает точно так же — почему? Почему он не позвонил в полицию, а вместо этого поехал на встречу с убийцей? О’Брайн привык решать свои проблемы самостоятельно, даже если это опасно. Однако из всего этого следует, что встречу назначил человек, хорошо знающий его характер и потому уверенный, что он приедет сам, а не сообщит в полицию. Правильно ли поступаю сейчас я сам? Может быть, позвонить в полицию? Они обеспечат наблюдение за домом раньше, чем О’Брайн там появится. Но я не знаю, зачем он туда едет, а сам О’Брайн предпочел обойтись без вмешательства полицейских…»

— Он едет очень быстро и без остановок, — через два с половиной часа сказал Стэнфорд, не отрывая глаз от летящей ленты шоссе, — иначе мы бы его уже догнали. — Через четверть часа он добавил, словно заканчивая только что произнесенную фразу: — Если он вообще поехал туда, куда вы думаете.

— Сейчас будет развилка, — подала голос Пат. — Нам направо.

Дорога подошла к железнодорожной станции. Стэнфорд лихо проскочил через переезд, но затем был вынужден сбавить скорость.

— Держитесь, будет трясти, — сказал он. — Много выбоин.

Они поехали медленнее, чем прежде, но для такой дороги все же слишком быстро. Впереди показалась темная полоса шириной фута в два, протянувшаяся поперек всей дороги — след разлившегося ночью от дождя ручейка.

— Видите на глине отпечатки шин? — бросил Стэнфорд, — притормаживая. — Недавно здесь прошла машина.

«И только в одну сторону», — отметил про себя Бэрридж. — «А как же второй, тот, кто назначил встречу? Шел от станции пешком?»

—К дому можно подъехать иначе, не по этой дороге? — спросил он у Пат.

— Нет, только по этой.

«Выходит, он добирался от станции пешком», — решил Бэрридж, — «долго, зато незаметно. Таксист запомнил бы пассажира, их здесь мало, а это уже улика. Такие предосторожности говорят сами за себя: намерения у него серьезные. Это тот же, кто убил Мэдж Бойлстон, а наверно, и Крайтона. И все в том же доме…»

— Дом за теми холмами, — произнесла Пат, подавшись вперед и вцепившись в спинку переднего сиденья. — Осталось совсем немного! Тут хороший участок, пожалуйста, поедем побыстрее!

Она впилась взглядом в дышащие безмятежным покоем зеленые холмы, словно надеялась увидеть то, что творилось в скрытом за ними доме. Положившись на ее слова, Стэнфорд прибавил газ, и машина тотчас запрыгала вверх-вниз.

Пальцы Пат побелели от напряжения, однако она продолжала твердить: «Быстрее, быстрее!» Захваченный погоней, Бзрридж отказался от первоначального намерения высадить ее: она наверняка станет сопротивляться и это потребует времени, к тому же в многочисленных переходах и длинных коридорах дома Крайтона легко запутаться, и ее присутствие пригодится. Кем бы ни был неизвестный, с которым встречается здесь О’Брайн, вряд ли он первым кинется на группу из трех человек, откуда ему знать, что все они безоружны?

Машина О’Брайна стояла не у подъезда, а сбоку, задними колесами посреди клумбы — подъезжая к дому, он из предосторожности свернул с дороги и проехал напрямик через парк. Стэнфорд пролетел по центральной аллее прямо к подъезду и очень резко затормозил: на сырой земле машину занесло, и она боком ударилась о каменный столбик, увенчанный звериной головой. Бэрридж больно ударился коленом, а Пат ткнулась

головой ему в спину. Входная дверь была открыта. Когда Бэрридж взялся за массивную металлическую ручку, где-то в глубине дома грохнул очень громкий выстрел. На секунду они застыли в ожидании следующего выстрела, однако в доме воцарилась глубокая тишина. Пат вскрикнула и первой вбежала в дом. Мужчины старались догнать ее, но безуспешно: в отличие от них, она хорошо ориентировалась в доме, что давало существенное преимущество, и ее светло-сиреневый халат мелькал впереди, указывая им путь. Почему-то она не воспользовалась центральной лестницей, а сразу бросилась по первому этажу налево — эта часть дома была Бэрриджу совсем незнакома. Преодолев крутую винтовую лесенку, они оказались на втором этаже. На последних ступеньках они наконец догнали ее.

— Где-то здесь, — сказала она, задыхаясь.

Бэрридж схватил ее за руку:

— Дальше не ходите! Стойте тут и не высовывайтесь.

Перед ними был широкий коридор, ярдов через пятнадцать поворачивающий направо. До поворота в него выходили четыре двери, по две с каждой стороны; все они были закрыты. Сделав знак Стэнфорду, Бэрридж бесшумно двинулся вдоль стены. Больше всего его беспокоила тишина: кроме дыхании Стэнфорда за спиной, он не слышал ни одного звука, а выстрел был только один. Это наводило на мысль, что их приезд замечен и убийца, расправившись с О’Брайном, затаился, выжидая подходящего момента для бегства или нападения. Или он уже успел покинуть дом, воспользовавшись другим путем? Как бы то ни было, им, при отсутствии оружия, приходилось соблюдать особую осторожность. Поравнявшись с первой дверью, Бэрридж медленно нажал на ручку, а сам отпрянул назад. Дверь бесшумно открылась — пустота. Такой же маневр и с тем же результатом он повторил со второй, третьей и четвертой дверью. Он уже подумал, что Пат ошиблась, приведя их в этот коридор, однако, не утратив осторожности, и на ручку пятой двери, уже за поворотом, нажал так же плавно и бесшумно, как и на ручку первой. Вначале дверь подалась, но затем Бэрридж почувствовал, что изнутри что-то мешает. Щель была слишком узка, чтобы рассмотреть комнаты: виднелся лишь кусок пустой стены, и было непонятно, во что упирается дверь, но это что-то было мягким. Бэрридж надавил сильнее, дверь подалась еще немного, при этом снизу раздалось какое-то шуршание и он увидел торчащий из-за двери мужской ботинок — за дверью кто-то лежал и своим телом мешал открыть ее; повсюду по-прежнему царила мертвая тишина. Бэрридж боком протиснулся внутрь: возле двери на боку, скорчившись, лежал человек, левая полусогнутая рука закрывала его лицо, а правая, вытянутая вдоль тела, сжимала револьвер. То, что это был не О’Брайн, Бэрридж определил сразу. Середина комнаты была загромождена кучей какого-то хлама, наваленного вокруг бильярдного стола.

— Кто это? — спросил Стэнфорд, вошедший следом за Бэрриджем и теперь разглядывавший мертвого.

— Сейчас посмотрим.

Бэрридж наклонился над телом, но не успел прикоснуться к нему, как Стэнфорд стиснул его плечо.

— Смотрите, там еще кто-то! — Он указал на кучу хлама.

При виде рыжей шевелюры Бэрридж подумал, что они опоздали. Опустившись на колени, он быстрыми и точными движениями хирурга обследовал тело в поисках раны, но к своему удивлению, не обнаружил никаких повреждений.

— Откройте окно, — попросил он Стэнфорда, поскольку грязные стекла пропускали мало света.

Особенно тщательно он ощупал голову О’Брайна, однако опять ничего не обнаружил, хотя лицо Аллана было болезненно-бледным.

— Жив? — спросил Стэнфорд.

— Да. Не пойму, что с ним.

— Одежда в порядке, так что драки между ними не было, — сказал Стэнфорд. — Его могли ударить по голове чем-нибудь тяжелым и мягким, вроде мешка с песком. — Он оглядел пол, но ничего подходящего не увидел и, отойдя от Бзрриджа, занялся человеком у двери. — А этот готов! Застрелен. — Он вернулся к Бэрриджу.