Дом горячих сердец
Шрифт:
— Что за чёрт? — бормочет Данте. — Даргенто?
Я рада, что его обостренные чувства, присущие чистокровкам, ещё не включились.
Тихо-тихо я перерезаю лиану на щиколотках стальным лезвием. Но прежде, чем перерезать ещё одну, которая связывает мои запястья, я встаю на колени и начинаю ощупывать землю, пока не нахожу какой-то большой камень, который оказывается головой Даргенто. Я начинаю водить ладонями по его спине, пока не нащупываю его лопатку. Я рада, что здесь темно. Я безусловно хочу увидеть, как жизнь покинет глаза Даргенто, но
— Маэцца? — зовёт кто-то.
Вероятно один из фейри, который затащил внутрь Ифу.
Данте, должно быть, почувствовал, что что-то происходит, потому что не отвечает. Я пытаюсь расслышать какие-нибудь звуки — дыхание, сердцебиение, хоть что-нибудь, что укажет на его местоположение. Но из-за моего слабого слуха, бешеного стука моего пульса и раскатов грома, сотрясающих гору, я ничего не слышу.
Почувствовав, что у меня осталось каких-нибудь несколько секунд, я направляю стальной клинок под лопатку и в сторону позвоночника Даргенто, а затем, молясь о том, что я выбрала правильное место, я поднимаюсь на ноги и вкладываю всю ярость и весь вес своего тела в меч.
Он проходит насквозь.
Мокрое бульканье сотрясает мёртвую тишину. Мерда. Я, должно быть, пронзила его лёгкое вместо сердца. Я вынимаю лезвие и снова вонзаю его. На этот раз Даргетно не издаёт ни звука.
Чьи-то руки обхватывают меня за талию и поднимают в воздух, оторвав мои сапоги от земли.
Обезумев, я резко запрокидываю голову назад, и мой череп ударяет захватчика в лицо. Переполненное адреналином, моё тело не чувствует боли, но её, должно быть, чувствует тот, кто меня схватил, потому что он издает рык, и его хватка ослабевает.
Я отпрыгиваю от него, разворачиваюсь и выставляю меч вперёд. Когда он ударяется о доспехи, я понимаю, кто меня схватил: Данте. Я мычу, когда сила моего удара отдаётся в руки. Неожиданно, мне хочется, чтобы пещера наполнилась светом, и чтобы Данте смог увидеть, что сделало со мной его предательство… в кого оно меня превратило.
И хотя я твердо стою на земле с мечом в руках, мои руки так сильно дрожат, что я начинаю переживать, что Данте может заметить, как трясётся сверкающая сталь, и услышать, как я хаотично сглатываю. Я крепко сжимаю губы, чтобы не дать вырваться ни звуку, и начинаю пятиться.
Мои ноги наступают на что-то, и раздаётся хруст, который эхом разносится в беззвучной темноте.
Лор бы сказал «foca». Меня охватывает душевная боль, когда земля сотрясается. Я молюсь о том, чтобы это был гром. Молюсь, чтобы это был гнев Лора, вызванный тем, что я покинула замок. Молюсь, чтобы это не был стук копыт армии Данте.
Тишина становится такой густой, что мне начинает казаться, что я могу ею подавиться.
Неожиданно вспыхивает пламя и снимает покров ночи. Холодный страх покрывает мою кожу, потому что единственный фейри с янтарными глазами,
Когда я замечаю горящий факел, а затем тело Даргенто, лежащее на спине у ног Данте, я испускаю вздох, но затем моё дыхание прерывается, потому что…
Потому что огонь освещает два лица, которые я не видела в течение нескольких недель.
Одно из них я ненавижу.
А другое обожаю.
— Капелька, — задыхаясь, говорит нонна, а рука Юстуса сжимается вокруг её длинной изящной шеи.
ГЛАВА 67
— Нонна?
Кровь отливает от моих щек так быстро, что я испытываю головокружение.
Лор сказал, что она на Шаббе.
Джиа сказала…
Неужели они соврали мне, чтобы я не бросилась в Люс на её поиски?
Слёзы наполняют её зелёные глаза и текут по бледным щекам.
— Опусти меч, — говорит Юстус спокойным тоном, — или Церес умрёт.
Это не может происходить.
Это, должно быть, какая-то шутка.
Я обвожу взглядом пещеру, мои глаза опускаются на обмякшее тело Даргенто, после чего поднимаются на суровое лицо Данте.
— Я бы сделал то, что просит Юстус, Фэллон. Мой генерал безжалостный человек.
Он стоит ближе всего ко мне, но не настолько близко, чтобы мой меч мог достать до его головы. Это единственная часть его тела, не покрытая доспехами.
— Генерал? Ты заменил и Таво тоже?
Он не удостаивает меня ответом.
— Ты мог бы выбрать мир, Данте, — мой голос звучит резко, хотя все мои внутренности расплавились, точно снег на солнце.
— Мир? Перестань, Фэл. Мир никогда не стоял на повестке. Демон, которого ты пробудила, никогда бы не согласился на половину королевства.
— Единственный демон, которого я пробудила, это ты, Данте, — отвечаю я, когда вокруг моих запястьев затягиваются лианы, а с потолка пещеры начинает сыпаться грязь.
Солдаты, которые связали Ифу, переводят взгляд с низкого потолка на огромную плиту из обсидиана, закрывающую вход.
Голубые глаза Данте сияют жутким восторгом.
— Герой стервятник наконец-то присоединился к празднику. Но немного опоздал.
А своим зеленоглазым солдатам он говорит:
— Унесите ворона в туннели!
Солдаты приходят в движение, проносят Ифу мимо Юстуса и кидают её чёрное тело в широкую яму. Камень ударяется о камень, когда она исчезает из виду, после чего солдаты спускаются вслед за ней.
«Лор здесь», — говорю я себе. — «Он здесь».
И хотя нас разделяет гора, я хочу заплакать от облегчения. Сколько времени ему потребуется, чтобы проникнуть сквозь каменные стены, если он превратится в дым?
«Нужна ли ему трещина, чтобы попасть внутрь?.. Но ведь Данте знает, как сделать из него вечного ворона», — вспоминаю я, и моя хрупкая надежда исчезает.