Дом из кожи

Каррэн Тим

Послышались гудки.

Лиза вернулась в ванну, губы беззвучно шевелились. Даже оказавшись в горячей воде, она не перестала дрожать. Всегда существовала вероятность, что всё пойдет по самому худшему сценарию и Лиза выбрала именно такой вариант.

Черри Хилл.

Черри Хилл.

"Прошлое продолжает меня преследовать" - подумала она. От этой мысли ей захотелось перерезать себе вены.

Хроники общества храмовников - 4

Стэдлер,

Граймс и Зеро были очень занятыми людьми. Днем они были одними, а ночью превращались в совершенно других. В течение тех недель, когда они схватили девушку и принялись изучать природу смерти, на их руках появилась кровь пяти женщин. Особенно сильно вина тяготела над Граймсом и Стэдлером. Они превратились в бледные тени себя прежних, тех, кем они были до встречи с Зеро. Они почти не ели. Полный некогда Граймс сильно похудел, а Стэдлер вообще превратился в скелет. Они подпрыгивали при каждом резком звуке, им повсюду виделась полиция. Изучение смерти разрушало их, физически и психологически.

Только Зеро, казалось, наслаждался происходящим.

Он не изменился. Каждое новое убийство приводило его в состояние эйфории, которая пугала остальных. Казалось, он черпал силы из смерти других людей. Он превратился в какого-то паразита, который живет, считая минуты между убийствами. Двое других никогда не видели его между встречами, не знали, каким сухим, безжизненным существом он был, когда не получал то, что хотел.

Они встретились в очередной раз и занялись планированием.

– За работу, - сказал Зеро, разливая бренди.

Граймс ничего не ответил.

– Сколько человек ты планируешь убить?
– спросил Стэдлер.

– В смысле, сколько МЫ планируем убить?

– Ага, конечно, - Стэдлер не стал спорить. Оба прекрасно понимали, что они были простыми лохами, рулил всем Зеро. Он выбирал жертву, надзирал за процессом убийства, и только потом сам разрезал тела. Они были не столько подельниками, сколько слугами, которые так глубоко погрязли во всём этом, что уже не знали, как оттуда выбраться и были так запуганы возможными последствиями попыток разорвать этот круг.

Зеро улыбнулся.

– Убьем столько, сколько нужно. Изучение только началось. Это наука. Убийства - это средства достижения цели. Когда мы изучим всё, что можно, мы закончим с этим грязным делом.

– Долго это продолжаться не может, - сказал Граймс.

– С чего бы? Кто нас остановит?

– Полиция, блин, Зеро. Ты, правда, думаешь, что они не станут обращать внимания на такое количество тел?
– спросил Стэдлер, в его голосе слышалась отчетливая нервозность.
– В департаменте служат сотни людей, но поймать нас хватит и одного.

– Если будем думать головой, нас никогда не найдут.

– Не знаю, смогу ли ещё раз, - признался Граймс.

Зеро выглядел довольным.

– Вы же меня не бросите? Мы заключили сделку.

Ему

никто не ответил.

– Вам нужно отвлечься, - сказал Зеро добродушным тоном.
– Наша подопытная наверху начинает сдаваться. Она зовет мамочку. Замечательно.

Казалось, Граймс начал оживать.

– Почему бы нам с ней не поиграть?

– Пока рано. Она ещё не готова.

– Когда будет?

– Скоро. Но пока...

– На улицу?

Зеро вздохнул.

– Да. Изучение продолжается.

Паутина

Фенн высадил Лизу у отеля, но ожидаемого приглашения в гости не получил. Он решил, что его любовь к ней, заставляла видеть всё не так, как на самом деле. Иногда он думал, что нужно ей обо всём сознаться. Но, в то же время, он боялся, что это разрушит сложившиеся рабочие отношения. Всё было очень странно. Он так не нервничал из-за женщины лет с пятнадцати. Впрочем, ему нравилось это состояние.

Некоторое время он просто катался по городу, размышляя о разном.

Когда он вернулся на Саузерн Стейшн, там царил привычный для ночного времени бедлам. Шлюхи, барыги, карманники и прочий уличный мусор сидели и ожидали своей участи. Одни сидели тихо, другие кричали и лезли в драку. Обычное дело для полицейского участка по ночам. Нынче Фенн обычно работал только днем, но иногда выходил и в ночные смены. У детектива из убойного спокойных часов не было.

– Мы его взяли, - послышался за его спиной голос.

Это был Гейнс.

– Взяли твоего паренька, Джим. Он в камере.

Фенн улыбнулся.

– Паука?

– Ага. Весьма безумный тип.

– Тогда тащи его сюда.

Гейнс ушёл, а Фенн сел за стол, достал из ящика пачку бумаги и стопку снимков. Затем направился в свободную допросную комнату и принялся ждать. Почему-то он начал нервничать.

Паука доставили трое патрульных и Гейнс. Он был в наручниках, на ногах тоже звенели кандалы. Фенн таких ещё никогда не встречал. Он был одет в черный кожаный плащ до колен, его волосы были заплетены в косы и блестели от геля. Лицо было выкрашено белым, а губы и глаза подведены черным.

– Пидарасы! Убрали нахуй руки!
– он извивался в их объятьях, словно змея. Фенн даже подумал, что он, вот-вот, освободится от наручников.

– Спокойно, - говорил Гейнс.
– Спокойно!

– Вы не понимаете, что творите! Не понимаете, во что ввязываетесь!

– Усадите его, - приказал Фенн. Боже, как же его достали все эти извращенцы. Он скучал по тем денькам, когда их можно было без затей отметелить.

Его и сейчас поколотили, правда, без особого успеха. Паук, поистине, обладал силой безумца. Если бы его руки и ноги не были скованы, он бы легко раскидал и патрульных и Гейнса. Фенну прежде не доводилось видеть столько ярости в человеческих глазах.