Дом на цилиндрах
Шрифт:
— Да, такое частенько бывает. И давай-ка понемногу двигать!
— Что же, я не против. Притомило моё общество и, правда, есть куда спешить?
— Спешить есть куда, да и просто не хочется находиться рядом с тем местом, где только что чуть не отбросил копыта! — ответил я.
— Что же, понимаю тебя. Хотя, знаешь, после такого эффектного знакомства я просто чувствую себя обязанным пригласить тебя на днях где-нибудь посидеть, выпить за то, что мы встретились и так удачно избежали всех опасностей!
— Предложение дельное, и я его с удовольствием принимаю. Только, конечно, не на
— Она твоя, можешь даже оставить себе на память! — Хельман протянул мне толстый пластмассовый обрубок с какой-то раскосой надписью.
— Нет, спасибо, такого добра хватает.
Я перевернул карточку, на которой были написаны только мои фамилия, имя, отчество и адрес электронной почты. Потом сзади я размашисто написал телефонный номер и протянул всё Хельману.
— Ого, всё по-деловому! — воскликнул тот. — Обязательно позвоню, не сомневайся!
— Я в тебе полностью уверен, — кивнул я и, собрав силы, приподнялся с лавочки.
— Ну как? Не шатает? За руль сможешь сесть?
— Думаю, что осилю как-нибудь.
— Вот и ладно. Но всё равно, давай-ка я тебя провожу!
— А от тебя нелегко уйти! — улыбнулся я, но был ему благодарен.
Мы сделали небольшой крюк до пешеходного перехода, убедились, что горит только красное изображение пешехода и промаршировали по широким белым полосам под блёклый отсвет солнца на погасшем диске светофоре.
— Ага, вот и она! — облегчённо вздохнул я, махнув рукой в сторону машины, которую заметил припаркованной возле тлеющей урны.
— Похоже, тебе опять придётся пройти через дым, приятель! — хохотнул Хельман и крепко сжал мою руку. — Был искренне рад познакомиться.
— И я, поверь, тоже. Не забудь позвонить.
— А то! Обязательно! И, пожалуйста, постарайся, по крайней мере сегодня, не впутываться больше ни в какие опасные дела!
— Это я тебе обещаю. Ну всё…
Я с трудом разомкнул его пальцы и, кивнув, пошёл в сторону машины.
— До встречи! — крикнул Хельман, и я остановился, словно о чём-то вспомнив.
Обернувшись, я смотрел, как он скрывается в потоке машин, то исчезая, то снова выныривая, и что-то неясное начало меня тревожить. Я тёр свою пожатую с излишним энтузиазмом руку, пытался сосредоточиться, но, кажется, совершенно очевидное неизменно ускользало от меня.
— Всё, хватит об этом… — наконец пробормотал я и обогнул лениво дымящуюся урну. — И больше никаких призрачных лиц.
Я нажал большую серую кнопку на брелке, услышал ответный пик и уже через минуту выруливал в сторону плотного потока машин, ощущая жар разогретых внутренностей машины и ожидая чудесного охлаждения от слабенького вентилятора. На повороте мне пришлось притормозить, а какой-то молодой, неопрятно одетый парень, который хотел, воспользовавшись моментом, проскочить перед длинной чёрной машиной, неожиданно отскочил в сторону и со злобой ударил ногой в кроссовках по её задней фаре. Бывает!
Я уже хотел двинуться вперёд, когда у чёрной машины зажглись белые огни, и она с визгом поехала назад. Хлопнула дверь, и парень сцепился в яростной словесной перепалке с лысоватым водителем средних лет. Поскольку меня абсолютно
Неожиданно мне показалось, что в салоне стало очень холодно, и тело пробрала колышущаяся дрожь. Словно в замедленной съёмке я наблюдал, как чёрная машина уже уехала, а что-то ещё долго выкрикивающий парень скрылся в толпе. Сзади раздавались чьи-то раздражённые гудки, но это казалось просто тем, что отвлекало меня всё это время от сути произошедшего. И теперь я отчётливо понял, что же смутило меня при расставании с Хельманом, — рукопожатие и его рука, на которой были все пальцы.
Глава II
Непрошенные гости
Пока я ехал домой, вихрь сомнений проник в мою голову, и теперь я вовсе не был уверен в том, что на самом деле видел все пальцы на руке Хельмана во время прощального рукопожатия. Хотя воображение рисовало даже то, что на указательном пальце ноготь был пожелтевший, как у часто курящих людей. Размышляя об этом с маниакальным упорством, я постепенно прошёл все стадии — от страха и сомнений до сетования на собственную невнимательность и возможность прояснить наконец этот момент, когда я приеду домой и позвоню своему другу, направившему туда Хельмана. Разворачивая же машину возле «сталинки», где я прожил больше пятнадцати лет, мне уже почему-то казалось всё совсем неважным, и такая сосредоточенность на этой теме представлялась просто объяснимым вариантом шоковой реакции организма на всё произошедшее. Да, наверняка так оно и есть.
Дома я не был уже три дня — не имело смысла ехать сюда из Москвы, где в последнее время было слишком много дел, и я жил у одного моего хорошего знакомого, попросившего меня присмотреть за квартирой во время его длительной командировки в США. Это пришлось как нельзя кстати, но сегодня, после всего случившегося, мне хотелось оказаться именно у себя дома: постоять под прохладным душем, сделать огромный бутерброд с беконом, луковицей и сыром, а также посмотреть по телевизору что-нибудь весёлое и глупое. Может быть, даже опрокинуть стакан-другой джина с тоником — надо же как-то отпраздновать то, что я сегодня остался жив!
Какая же ужасающая стоит жара. Даже несмотря на отчаянное гудение вентилятора, находиться в машине было просто невыносимо. Пот неприятно сочился по спине, капал с волос и оставлял на руле темнеющие разводы. Теперь казалось, что в салоне запах гари смешался с едким потом, и от этого к горлу начинала подступать тошнота. По дороге я несколько раз хотел остановиться и сполоснуть лицо из бутылки с питьевой водой, но перспектива потерять на подобное занятие лишние минуты, которые можно провести под прохладным душем дома, никак не казалась чересчур соблазнительной. Конечно, я мог бы решить все проблемы разом, включив кондиционер, однако хорошо помнил, как прошлым летом поступил именно так и потом почти месяц ощущал сдавленность и невыносимое першение в горле. Повторять подобный опыт никак не хотелось.