Дом: основной инстинкт?
Шрифт:
— Миссис Адамс, — из сада раздался крик Барри. — А что нам делать со всем этим?
О нет! Я совсем забыла о сарае.
После обеда Майк вернулся.
— Где ты был?! — я набросилась на него, стараясь, впрочем, чтобы Барри и Тревор нас не услышали. — Я тут в одиночку стараюсь справиться с этими двумя идиотами — они уже разбили стекло на двух картинах. И Том свалился в один из их ящиков. Ты мне был так нужен.
— Я поехал в новый дом, чтобы его открыть, — раздраженно зашептал он мне в ответ. — А они были все еще там! Миссис Говер возилась с чашками. Я предупредил их, что мы приедем после обеда, и она сказала, чтобы мы не беспокоились — к этому времени они уже уедут. А потом она заставила меня
— Ну что ж, следующую ты выпьешь еще очень не скоро. — Я не выдержала и рассмеялась. — Пойдем, поможешь мне уложить игровую приставку.
Мы договорились, что я поеду на машине следом за грузовиком с вещами. Майк отправился вперед — убедиться, что Говеры действительно уехали, а не пригласили друзей на партию в бридж. Кроме того, я должна была ехать очень медленно, потому что аквариум с рыбками стоял в ногах у Ребекки. На заднем сиденье, на горе из перин и полотенец, сидели Ангус и Плюх. Каждый раз, когда машина поворачивала, собаки покачивались, и все сооружение грозило обрушиться. Рыбки выглядели совершенно потрясенными: их мирный аквариум в одночасье превратился в бушующий океан. Они судорожно махали плавничками, пытаясь удержаться на волнах, а их рты застыли в удивленном «О». Это пойдет им на пользу. В их жизни было слишком мало приключений.
Когда мы приехали, Ребекка быстро поставила аквариум на твердую землю (рыбки явно вздохнули с облегчением), вытащила Тома из машины и вместе с ним бросилась к дому. Она хотела показать ему дом. И она уже давно выбрала себе комнату.
Я гоняла грузчиков во всех направлениях сразу, мои указания полностью противоречили тому, что говорил Майк. В конце концов, он вообще перестал понимать, что происходит вокруг, и в раздражении ушел на кухню. Стало прохладно. Вообще-то, я настаивала, чтобы Говеры оставили центральное отопление включенным. Это еще одна причина, по которой я хотела, чтобы Майк поехал со мной в прошлое воскресенье. Мистер Говер долго и детально объяснял мне, как работает их допотопный котел. Но, признаться, я все пропустила мимо ушей. Каждый раз, когда я вижу механизм с большим количеством кнопок и стрелочек, мне хочется лечь в уголок и тихо умереть.
К пяти часам все вещи были занесены в дом, и Барри с Тревором наконец-то смогли отправиться домой. Где-то в середине дня я сказала им: «Не хотите ли выпить чаю?» — и только после этого мне пришло в голову, что я не знаю, в какой из пятидесяти коробок лежат чайные принадлежности. «Не беспокойтесь, миссис, — ответил Тревор. — Мы захватили термос». Я не удержалась: «Можно и мне чашечку?»
На ужин мы купили рыбу с картошкой и съели это роскошное блюдо, сидя на коробках в гостиной. Холодало. Диван завален одеялами и постельным бельем, но я не в состоянии разбирать все прямо сейчас. Подождет до утра. Том с Ребеккой отправились в кровати не умывшись, поверх пижам они надели свитера. Местонахождение их зубных щеток — одна из главных тайн нашего переезда. Ребекка лежит в постели, укрывшись одеялом до подбородка. Когда я подошла, чтобы поцеловать ее, она сонно спросила: «Это наш дом навсегда?» — «Надеюсь», — ответила я.
Пятница, 25 сентября
Майк привязал качели к самой большой яблоне в нашем саду, и сегодня днем, пока я собирала яблоки, Ребекка самозабвенно раскачивала на них Тома. Детям здесь явно нравится. Все постепенно налаживается. Но наш первый вечер был кошмарным. Мы с Майком открыли дверцы, за которыми скрывался котел, и с ужасом уставились на огромную гудящую машину.
— Она гудит, — прошептала я, стараясь, чтобы это чудовище нас не заметило. — Значит, работает.
— Но батареи ледяные, — прошептал в ответ Майк.
— Нажми кнопку.
— Какую?
— Вон ту, красную.
Майк
Приготовление пищи с Aga тоже оказалось делом нелегким. Нам досталась модель с четырьмя духовками, и я постоянно забываю, в какой из них лежат нужные мне кастрюли. Где-то там, в этих черных недрах, лежит большая сковородка, и, пока я пытаюсь ее найти, по всей кухне разносятся стоны и скрипы противней и дверец. «Она должна быть где-то здесь», — говорю я двум голодным детям и двум собакам, которые терпеливо сидят рядом со мной, поворачивая головы вслед моим перемещениям.
Я отпустила Клэр на эту неделю, что было с моей стороны храбрым поступком. Но я бы не вынесла, если бы кто-нибудь посторонний ходил по дому, помогал расставлять вещи и брал бы с собой детей, чтобы они мне не мешали. Конечно, сложно распаковывать коробки, когда Ребекка и Том болтаются под ногами. Том немедленно достает все, что я ставлю в буфет. Но так приятно чувствовать, что мы — семья и все вокруг нас, даже беспорядок, наполнено уютом. Теперь у детей гораздо больше пространства, чтобы играть. В саду есть деревья, по которым Ребекка может лазать. А трава на лужайке мягкая, и они с удовольствием по ней бегают. Мы купим новую мебель: наша теряется в больших комнатах, и она не такая старая, как все в доме. Это уже наш дом. Не просто — дом, а ДОМ. Заставить себя пойти в понедельник на работу будет трудным делом. Надо будет почистить решетки на кухне и жарить только на оливковом масле.
10
ОКТЯБРЬ
Воскресенье, 4 октября
«Ну, и каково это, чувствовать себя хозяйкой поместья?» — спросила Джилл, заглянувшая сегодня утром. С чашкой кофе в руке она ходила по плиточным полам комнат первого этажа (моим), дотрагиваясь до оконных рам (моих), открывала и закрывала старые сосновые двери с латунными ручками (моими).
«Чудесно! — ответила я. — Дети его уже любят. Ребекка стала совсем другой. Ты же знаешь, как она была недовольна переездом. А теперь она — идеальный ребенок. Я вообще никогда не видела, чтобы она так хорошо себя вела». — «Великолепно», — Джилл кивала головой, глядя в окно. Там, на лужайке, Сьюзи таскала за волосы Дэйзи.
С тех пор как мы переехали, Ребекка проводит на улице каждую свободную минуту, совершенно не обращая внимания на холод. Она лазает по деревьям как маленькая обезьянка, а Том повсюду за ней ковыляет. Все ее видеокассеты с диснеевскими мультфильмами лежат в одной из коробок. Она ни разу не вспомнила о «Русалочке». По правде говоря, мы вообще не включаем телевизор. Я могла бы чувствовать себя как в раю… могла бы… если бы не расстояние, которое все еще остается между мной и Майком.
Мне казалось, что он, как и я, рад новому дому. Но он распаковывал вещи с энтузиазмом заключенного, приговоренного к смертной казни. В прошлый понедельник после работы я сразу же поспешила домой. Я вытащила из коробок все занавески и начала развешивать их на тяжелые дубовые карнизы. Даже это было великолепно, хоть я и ненавижу вешать шторы. Я балансировала на стуле, руки у меня уже начали затекать. «Майк! — мне пришлось кричать изо всех сил, потому что тяжелый зеленый бархат окутывал меня всю и заглушал звук. — Тебе нравится?» Я услышала его шаги и повернулась, чтобы понаблюдать за реакцией.