Дом падших ангелов
Шрифт:
манго
Это была первая строка. И сразу:
(дейв ты идиот)
На случай, если приятель когда-нибудь это прочтет.
брак
семья
прогулки
работа
книги
еда
кориандр
Тут
мой младший брат
С каждым днем благодарения казались ему все смешнее. Но их оказалось немало, и они множились, как цветы в пустыне после дождя. Он не мог остановиться; дочери пришлось покупать вторую ручку, потом третью, потом еще пачку блокнотов.
цветы после дождя
сердцевина раскрывается, рассыпая крошечные яркие семена
Прежде он и не подозревал в себе поэтического дара, среди множества других достоинств.
Ему очень не хватало секса, хотя бы мастурбации. Нежная мягкость, которую он сейчас нащупывал, приводила его в отчаяние. Он всегда был великолепен в постели – большой, мощный, неутомимый. А ныне его достоинства померкли, и даже сам член поник и ничего из него больше не исторгнуть.
– Ay,chiquito! [88] – кричала Перла, когда они занимались любовью. – Eres tremendo! [89]
88
Малыш (исп.).
89
Ты потрясающий! (исп.)
Он вспоминал коричневые соски – плывущих сквозь его дни странными тенями крошечных птиц, которых он не может коснуться. Почти маслянистые на языке. Ладони и пальцы ощущали душистый живот и ягодицы, даже если руки бессильно лежали поверх пледа. Он помнил сокровенный морской вкус своей возлюбленной. И вкус ее молока.
Он тосковал по прогулкам, по волнующим интрижкам с сестрами Перлы, хотя в этой части чувствовал себя виноватым. Особенно по поводу Ла Глориозы. Боже правый – даже сейчас она запросто может тормознуть грузовик, показав краешек бедра. Он целую вечность ничего не ощущал в своем орудии, но только представил Ла Глориозу в ярком платье и на каблуках – тут же вспомнил, каково оно, когда член наливается и пульсирует. Вдруг даже почудилось, что он выздоровел и вот-вот встанет. Ангел печально покачал головой.
Прогулки, сказал он себе. Сосредоточься на чем-то одном! Пройтись по парку, заглянуть в «Макдоналдс», под ручку с Перлой прогуляться вдоль Playas de Tijuana [90] , глазея на вертолеты пограничной охраны к северу от ржавеющей стены, поесть такос с морепродуктами в киоске около приморской Арены. Свобода и мощь сильного здорового тела. Удобная обувь.
Он люто тосковал по своему прежнему телу.
90
Плайя ди Тихуана – самый западный район Тихуаны, расположенный вдоль берега океана и начинающийся от границы с США. – Примечание переводчика.
Перла
Es muy sexy, mi Angel [91] , частенько говаривала Перла.
Трудно чувствовать себя сексуальным, когда кости превращаются в мел, а ноги ноют день и ночь. И когда ты в памперсе. Его мужественная дочурка спрашивает время от времени: «Папочка, ты уже сделал пи-пи?» Господи Иисусе. Прости, Господь. Но как так вышло, что он стал меньше собственной дочери?
91
Это так сексуально, мой Ангел (исп.).
быть выше своих детей
Старший Ангел всегда был их предводителем. С тех пор как Дон Антонио бросил их подыхать с голоду в Ла-Пасе, братья и сестры смотрели на него как на отца. А теперь он стал ребенком для собственной дочери. И она посыпает ему задницу детским тальком. Как в похабном анекдоте, которыми он любил дразнить семейство.
– Пап, ты в порядке? – спросила она.
– Я никогда больше не буду в порядке.
Он смотрел вдаль, и хотя она понимала, что в его душе много чего происходит, но не подозревала насколько.
Минерва – она ненавидела это имя. Но подружки сразу же заменили его на Минни, которое закономерно превратилось в Минни Маус. Никаких проблем с подарками на Рождество – у нее их целая коллекция теперь, всяких Микки и Минни. Плюшевые и пластмассовые, на толстовках и на подушках.
Ангел жестом подозвал каких-то малявок. Внуки, наверное. А может, и правнуки. Поблизости всегда крутилась парочка. У всех его детей есть дети, а у тех детей свои дети. И у племянников и племянниц тоже есть дети.
Малышня столпилась вокруг его кресла.
– Да, Папа?
– Когда я в прошлый раз был в больнице, – начал он, подчеркнуто правильно выговаривая каждое слово, по примеру Рикардо Монтальбана [92] . (Он говорил по-английски, потому что по-испански детишки могли произнести разве что taco и tortilla.) – Знаете, что случилось?
– Нет, Папа.
– Там был парень, очень-очень больной парень.
– Больнее тебя?
92
Рикардо Монтальбан (1920–2009) – мексиканский и американский актер, снимался во многих известных фильмах, в том числе в «Звездном пути», сериале «Династия». – Примечание переводчика.
– Ay si. Такой больной, что пришлось отрезать от него половину.
– Круто!
– Ага. Парню отрезали всю левую сторону!
– Как это? Что, прямо всю, Папа?
– Todo [93] . Левую руку, левую ногу, левое ухо. Левую nalga.
Детвора загомонила – им нравилось, когда в беседе мимоходом упоминали задницу.
– Но знаете что?
– Что, Папа?
– Он сейчас в полном порядке!
93
Всё (исп.).