Дом пепла
Шрифт:
– Вытащил, когда я не надеялась вернуться. Но тебе вряд ли нужна метла.
– А у вас есть?
– удивился Мэтт.
Агата с невозмутимым видом показала в угол, где и правда устроилось несколько метел, перевязанных ленточками с бусинами. Интересно, как часто туристы предпочитали подобные сувениры?
– Мне нужно кое-что настоящее, - сказал Даниэль.
– Шарлотта здесь? Она сможет сделать расклад?
– Внутри и будет рада тебя видеть. Проходите.
Даниэль первым нырнул за бархатную занавесь, отделявшую внутренние помещения от магазина. Услышал,
– Никогда не понимал...
– Что именно?
– Ну, если они правда умеют в магию, к чему вот эта ярмарка?
– Туристы приносят неплохие деньги. Не у всех же есть семейная компания.
Тут не пахло химической клубникой, а со стен не таращились знаки нескольких религий. На самом деле, внутренние помещения представляли собой узкие коридоры и комнаты, вполне обычные. Даниэль ни разу тут не был, только дома у Агаты и ее внучки, но почти сразу понял, куда идти.
По сладковатому теплому аромату.
Шарлотта сидела в небольшой комнате, где в шкафах громоздились коробки с запасами свечей. На столе стоял самый обычный ноутбук, рядом на специальной подставке тлела щепка пало санто, распространяя древесный аромат. Медные волосы девушки струились по плечам, платье оказалось черным и кружевным, поверх него лежал кулон с сердцем, пронзенным мечами.
– Даниэль!
Она радостно его приветствовала, улыбнулась Мэтту.
– Значит, вы хотите, чтобы я посмотрела карты о вашем лоа, - сказала Шарлотта, выслушав их.
– Хорошо, давайте попробуем.
Между шкафами расположился неприметный алтарь, который не имел ничего общего с туристической мишурой. Весь в лепестках и бусинах, с черепкам, камнями и бутылочками. Шарлотта убрала ноутбук и достала бархатный мешочек и вытащила из него колоду, явно старинную, много повидавшую.
– Зажги свечи, Мэтт. Даниэль, сними карты.
Лежавшими тут же спичками Мэтт зажег свечи на алтаре и поставил несколько на стол. Иногда Даниэль забывал, что пусть брат порой упрямился со своим даром или призраками, но от наследия всё-таки не отказывался, вырос в том же доме, полном ритуалов и аромата куриной крови. Он знал не хуже Даниэля, когда рассыпать жертвенный рис, а когда поставить свечи.
Древние ритуалы всегда требовали особой подготовки. Как подозревал Даниэль, силам плевать, готовы люди услышать их правду или нет. А вот самим людям необходимы обряды, чтобы отделять их от обыденной жизни. Чтобы они вышли из магазина Шарлотты и ее бабушки и стряхнули откровения с плеч, будто пыль. Сделали вид, что можно не обращать на них внимания.
Даниэль знал, что это всё притворство. Если Мэтт видел призраков, он родился и умрет со своим даром. Если проклятие прицепилось к Даниэлю, ему плевать, насколько в него верят.
Но грань нужна. Иначе можно неиллюзорно сойти с ума.
Язычки свечей ровно горели, когда Шарлотта выложила карты веером рубашками вверх:
– Выбирайте. Каждый по одной.
Она сама взяла последнюю карту, а потом перевернула все три. Даниэля не слишком интересовало, что именно выпало: если старшие арканы представляли собой определенные
Ни один уважающий себя таролог не назовет процесс «гаданием». Даниэль не сомневался, что Шарлотта действительно видит в кусочках картона и картинах с девушками и черепами что-то большее. Он ощущал это в вибрирующем воздухе, в притихших лоа.
– Это странное проклятие, - сказала Шарлотта.
– Но ты его видишь?
– вклинился Мэтт.
– Да, лоа пришел из-за проклятия. Его вызвал тот, кого ты мог считать другом, но это силы, которые гораздо больше него. Его самого, его понимания.
– Бен, - сказал Даниэль.
– Его звали Бен.
Шарлотту это, кажется, не слишком интересовало. В мире образов имена мало что значили.
– Проклятие странное. Его не уберешь просто так, его корни... они проросли в тебе, Даниэль. Но я не понимаю причину. Не из-за тебя или твоего друга. Из-за чего-то большего, чем вы оба. Если не выкорчевать эти корни, проклятие не снять. Но они теряются во тьме. Что-то стоит за ними. Я не могу понять и не уверена, что кто-то с легкостью сможет.
– И что делать?
– нахмурился Мэтт.
Даниэль знал, что это неправильный вопрос. Никакие карты не дадут инструкцию и не укажут на действия. Свобода воли - и поступков - есть у людей. У карт только знания. Истины.
– Дашь подсказку?
– спросил Даниэль.
– Карты не могут увидеть корней проклятия, но знают, с кем или чем они связаны.
– Да. Показывают вашего родственника. Кто-то вроде дяди или тети.
Даниэль и Мэтт переглянулись. Помимо Вивьен, которой они доверяли, у них был как минимум один родной дядя со стороны матери. Шарлотта не отрывала взгляда от карт, но покачала головой, как будто могла прочитать мысли:
– Мертвый родственник. Именно мертвый.
– И что с ним?
– вскинул брови Мэтт.
– Ну, кроме того, что он мертв.
– Он тесно с этим связан. Но я не знаю, каким именно образом. Возможно, вам нужно разгадать его смерть в прошлом, тогда вы поймете, что происходит в настоящем.
Вздохнув, Шарлотта выпрямилась и собрала карты. Больше она ничего не добавит, сеанс окончен. Даниэль хмурился, пока в его голове проносилось множество мыслей.
Несколькими изящными движениями Шарлотта затушила свечи на столе и выскользнула из комнаты, явно давая время обсудить расклад. Подойдя к алтарю, Даниэль начал методично двумя пальцами гасить и те свечи, которые стояли на нем.
Мэтт не был так спокоен. Он уселся на стул, потом снова подскочил. Они оба знали, что у них всего один мертвый дядя - Майкл.
– Он умер четырнадцать лет назад, - сказал Мэтт.
– Мне было девять, и я ни черта не помню. А ты?
Старше на пять лет, Даниэль, конечно, помнил больше. Но ничего особенного.
– Все были расстроены, это точно. Но никто не говорил, почему умер дядя Майкл. В школе я слышал, что это убийство, но никаких подробностей. Дома тоже молчали. Я думал, они не хотели ворошить.