Дом покинутых кукол
Шрифт:
Она заговорщически подмигнула и дала детям по ватрушке.
– Сейчас и компотику налью, садитесь.
Дети с удовольствием умяли ватрушки и запили компотом. Потом они помогли тете Любе накрыть столы, расставить тарелки и разложить приборы.
– Ну теперь идите, отдохните, погуляйте до ужина, спасибо вам – сказала повариха с улыбкой.
Ваня с Аней вышли через стеклянные двери из столовой прямо на террасу, которая нависла над озером. Они облокотились на каменные перила и посмотрели вниз.
Солнце садилось. Темная вода золотилась закатными
Аня вздохнула. Ей бы тоже хотелось бы поиграть в мяч вместе со всеми.
Глава 4. Пикник
Вся семья спустилась по лестнице вниз к озеру. Решено было устроиться под старой сосной, что росла слева от пляжа. Елена с Машей расстелили накидки, скатерти и разложили продукты.
Елена Федоровна любила Машу как родную и часто брала девушку с собой в город. Она не только прекрасно управлялась по дому и замечательно ладила с детьми, но и было в ней что-то такое, родное… Елена обожала рассказывать ей сюжеты из книг и другие интересные истории. Маша слушала всегда очень внимательно и задавала много вопросов.
На именины Елена подарила ей нарядное платье, и девушка даже прослезилась.
– Это я теперь как барышня… – прошептала она.
– Ты и есть барышня наша – улыбнулась Елена – Ей Богу, как дочка ты мне родная. Дети тебя вон как любят!
Вот и сейчас Машенька пошла гулять по берегу с детьми. Девочки держали ее за руки, а маленький Саша бежал впереди, задорно смеясь и оглядываясь назад. Казалось, не происходит ничего необычного. Просто один из семейных вечеров на озере.
Дети, конечно, удивились папиному предложению отправиться на пикник, ведь было уже холодно и мрачно, вечерело, да еще и моросил дождик. Но все равно сильно обрадовались, укутались потеплее и высыпали на улицу.
Летом семья проводила на пляже у озера долгие уютные вечера. Уложив детей спать, Георгий с Еленой любили пить чай на террасе или просто сидеть в полной темноте и разговаривать. Однажды случилась забавная история. Маша, обходя дом перед сном, подумала, что все уже спят, и закрыла изнутри стеклянные двери на террасу, так как надвигалась гроза.
Георгий с Еленой не слышали, как она захлопнула двери. Шумел ветер, который скрыл все остальные звуки. Муж очень любил грозу, называл«неотвратимой стихией» и всегда ждал ее у окна. Вот и тогда они сидели перед надвигающейся бурей, зная, что в любой момент укроются в надежных стенах своего дома.
Дождь зарядил с очередным порывом ветра. Елена подбежала к дверям, но они оказались заперты. Муж проверил остальные – все были закрыты. Дождь тем временем усиливался. Терраса над озером не имела лестницы в парк, а только четыре двери – две в столовую
Супруги оказались в неловком положении – хоть прыгай вниз на пляж. Георгий стучал в стекла и кричал, но никто не откликался, гроза была громче любых остальных звуков. Тогда он обмотал руку пледом и разбил одну из секций около дверной ручки. Раздался звон и грохот. Тут уже прибежала встревоженная Маша и повар Егор Михайлович, который задержался на кухне. Следом за ними показались испуганные заспанные девочки.
Картина, которую они застали, сначала их напугала. В дверном проеме на темном фоне в грозовых сполохах стояли две фигуры. Мокрые волосы Елены свисали длинными сосульками, а платье прилипло к телу. Муж возвышался в осколках стекла с обмотанной пледом рукой. Когда все узнали, что произошло, то хохотали до слез. Маша кинулась извиняться, но Георгий, наоборот, похвалил ее за ответственность.
Эту историю потом долго вспоминали и смеялись, она стала семейной легендой. Георгий даже подшучивал над женой. Говорил: пойдем посидим на террасе, только одевайся сразу так тепло, чтобы ночь просидеть, пока все не проснутся.
Глядя на Машу и детей, Елена улыбнулась своим воспоминаниям. Но тут же сердце больно кольнуло. Она посмотрела на мужа. Георгий выглядел хмурым и серьезным. При детях он старался улыбаться, но сейчас эмоции захлестнули и его.
Это было нетипично для мужа. Елена полюбила Георгия в том числе за веселый нрав. Несмотря на то, что он был ответственным хозяином, все знали его как легкого и доброго человека. Прислуга любила его и всегда обращалась с просьбами, зная, что не откажет. Друзья стремились в их дом, привлеченные гостеприимством и радушностью хозяина. А дети так просто его обожали. Висели на нем со всех сторон. Он катал их на плечах по всему дому, изображая поезд. «Чух-чух, чух-чух». Малыши хохотали, а Елена смотрела на все это со стороны и думала о том, как ей повезло в замужестве.
Супруг был добр к ней и ни разу не повысил голоса. Она практически никогда не видела его в дурном расположении духа. Пока не пришел этот проклятый 1917 год. Сначала февраль, а теперь октябрь. Все привычное рушилось на глазах. Их размеренная жизнь теперь грозно нависла как терраса над озером. Только терраса была каменной и надежной, ведь дом строил один из лучших архитекторов Петербурга, друг мужа. А вот их жизнь была хрупкой и непрочной, как стекло, которое Георгий разбил, чтобы открыть дверь во время грозы.
Муж посмотрел на нее и прочитал в ее глазах вопрос.
– Лена, мы выезжаем на днях, должны все успеть. Пока что в Бельгию, к Васе, он поможет нам разместиться на первое время. Если нет, то сами справимся. Возьмем деньги и ценности, что сможем увезти. Придется начать все заново, но главное для меня – спасти вас. Вы пока соберите с Машей необходимые вещи. Да-да, Маша поедет с нами, если пожелает. Ее ведь преследовать будут, если тут оставим, а она нам как родная. Сирота девчонка, кроме нас у нее и нет никого, да и дети к ней привязаны сильно.