Дом призрачных лиц

Вестон Хелен Грей

– Я же не отрицаю, что Айда погибла в ночь на Марди-грас и Роуз исчезла в тот же день годом позже. Все это так, но при чем здесь сам праздник? Неужели непонятно, что это простое совпадение?!

– Возможно. Но как же тогда письмо Роуз?

– Извини меня, конечно, за излишне жесткие слова, – сказал он несколько виновато, – но от правды не уйти: у меня создалось впечатление, что я слушаю бред умалишенной.

– Но ты упустил из виду еще одно обстоятельство – ночное нападение на меня и ужасную маску на зеркале.

– Ты права, права, – растерянным голосом признал он. – Кто-то

определенно осуществляет свой дьявольский план.

– Кто-то живущий в нашем доме?

– Не обязательно.

– Но кто же тогда?

– Не представляю! – воскликнул он, в отчаянии разводя руками. – Возможно, где-нибудь на плантации скрывается маньяк. Наши поля настолько обширны – там есть, где спрятаться.

– В таком случае он живет здесь много лет.

– Пожалуй.

– Так неужели ты по-прежнему веришь, что Аиду не убили?

– Я изменю свое мнение лишь в том случае, если будут неопровержимые доказательства. Убийство не бывает беспричинным, и для того, чтобы свершилось злодеяние, причина должна быть весьма веской. В случае с Айдой я не вижу такой причины. Я недостаточно хорошо знал Роуз, но думаю, что и ее никто не хотел лишить жизни.

– Значит, ты считаешь, что Роуз мертва.

– Теперь – да. Хотя сразу после ее исчезновения я в этом очень сомневался, и вот почему: она часто виделась с Эдвином Ситоном, а он известный ловелас.

– То же самое сказала мне вчера его собственная сестра. Но еще я слышала – не могу только припомнить, от кого именно, – что Роуз страшно ревновала своего мужа.

– О да, – усмехнулся Тео. – Как, впрочем, и он ее. Я думаю, когда люди так любят друг друга, это естественно. Однако Эймс был ужасно занят работой: видя, каким ударом стала для меня смерть жены, брат взвалил на свои плечи большую часть забот о плантации. Поэтому он был очень благодарен Эдвину за то, что тот взялся развлекать Роуз в его отсутствие – учить ее живописи и верховой езде. Чертов распутник невероятно талантлив, этого у него не отнять, жаль только, что его многочисленные дарования так и пропадают втуне. Ума не приложу, почему Эймс ему так доверял. Ни один муж не может быть до конца уверен в своей жене в подобной ситуации. Безусловно, Роуз была добродетельной женщиной, но зато Эдвин вел себя словно прирожденный обольститель. Однажды он даже пытался весьма настойчиво ухаживать за Айдой, но она сказала об этом мне, и я серьезно предупредил его. Второго предупреждения не потребовалось: больше всего на свете Эдвин боится, как бы кто-нибудь не повредил его смазливое личико дуэльным клинком.

Я улыбнулась – в первый раз с того момента, как шаги в коридоре разбудили меня, – и сказала:

– Можешь не сомневаться, мой милый, я буду крайне осмотрительна с мистером Эдвином Ситоном.

Тео рассмеялся и, обняв меня, сказал:

– Я совершенно уверен, душа моя, что ты способна поставить на место любого мужчину, который слишком много себе позволяет. Но вернемся к Роуз. Когда она исчезла, я сразу понял, что здесь замешан Эдвин. Чуть свет я прискакал к Ситонам, не помня себя от негодования, и был немало обескуражен, когда Сара, недовольно вздыхая, отправилась поднимать брата с постели: после обильного возлияния на Марди-грас

он страдал жесточайшим похмельем. Разбуженный в такую рань, он встретил меня в весьма дурном расположении духа. Последующие несколько недель Эдвин ни разу не покинул свою плантацию, и это окончательно развеяло другое мое подозрение: будто они с Роуз условились встретиться позже, когда суматоха, вызванная ее исчезновением, несколько уляжется.

– Вся эта история кажется мне страшным, запутанным ребусом. Если бы только мне дано было его разгадать!

– И я мечтаю о том же. Но, увы, это желание по-прежнему кажется мне неосуществимым. Вот о чем я хотел бы тебя попросить: завтра возьми с собой Мирабел и обследуй усадьбу со всей тщательностью, не упуская ни единого закоулка – ни единого,пусть даже самого крохотного, шкафчика. Пусть она убедится, что здесь нет ничего похожего на зеркальную комнату. Не знаю, что случилось с Роуз в ту ночь, но, если она действительно погибла, это произошло не в особняке.

Глава шестая

На этот раз, по своему обыкновению, я поднялась достаточно рано. Но оказалось, что остальные домашние, за исключением Бесс, вновь позавтракали еще раньше – снова стол был накрыт лишь для меня одной. Карла поприветствовала меня кратко: «Доброе утро, мэм», – давая тем самым понять, что если я намерена о чем-либо с нею поговорить, то сама и должна начать разговор.

– Вы, вероятно, слышали, что у нас будет гостить сестра миссис Роуз, – сказала я.

– Да, мэм. Она уже позавтракала и отправилась знакомиться с окрестностями. Но я давно знаю, что она здесь.

Заметив изумление, написанное на моем лице, она усмехнулась:

– Я чувствовала, что в доме присутствует кто-то чужой.

– До того, как мы начали ее искать, или после? – осведомилась я.

– Одновременно. Девушка проникла сюда незадолго перед тем, как вы и мисс Сара заметили ее в окне кладовки.

– Но почему вы скрыли это от нас? Ведь тогда мой рассказ не показался бы столь невероятным.

Она пожала плечами:

– В мои обязанности по дому не входит делиться своими предчувствиями. Да никто и не желает меня выслушивать, даже вы не верите ни единому моему слову.

Я посмотрела на нее с плохо скрываемым раздражением и сказала:

– А знаете ли вы, с какой целью она приехала сюда?

– Пролагаю, чтобы найти останки своей сестры.

– Стала быть, мисс Алвина и мисс Бесс уже успели вам рассказать?

– Нет, мэм. Просто ночью я слышала, как поднялась суета, слышала ваши возгласы и сразу поняла, в чем дело. Если бы мисс Мирабел не выдала себя, я нашла бы ее до рассвета.

– И что бы вы тогда стали делать? – с интересом спросила я.

– Я бы посоветовала ей покинуть проклятый дом как можно скорее. Я сказала бы ей то же, что не так давно сказала вам. Над усадьбой Мэртсонов кружат духи зла, и не следует ждать, пока они изберут своей очередной жертвой вас.

– Откуда у вас такие заключения? – спросила я с оттенком иронии.

– Вот откуда, – сказала она, указав сначала на сердце, а затем на лоб. – Этот дом не любит пришлых людей. Не искушайте судьбу.