Дом призрачных лиц
Шрифт:
– Сара, если ты не прекратишь свою глупую трескотню и не посадишь нас в экипаж, подарка из Мемфиса тебе не видать! – сказал Эдвин, на этот раз со всей серьезностью. – А Нэнси ты пытаешься задеть совершенно напрасно, только зря тратишь время. Ты имеешь дело с современной, прекрасно образованной молодой женщиной. И уж поверь мне, на каждую твою колкость она, если захочет, может отплатить тебе сторицей.
– О, Нэнси, я вовсе не желала тебя оскорбить! – воскликнула Сара, расширив глаза, словно моля о прощении. – Это от
Я заметила, что, когда Сара наконец повела нас к экипажу, мужчины облегченно вздохнули. Я и сама была рада, что Эдвину удалось-таки усмирить свою сестру. Она показалась мне чрезмерно говорливой – впрочем, возможно, это в самом деле объяснялось нашим неожиданным появлением и еще долгими днями, проведенными в одиночестве.
Тео и я сели на заднее сиденье, а Сара с братом – впереди. Эдвин взял в руки поводья, и экипаж тронулся в путь.
– Не принимай слов Сары близко к сердцу, – тихо сказал мне Тео. – Мой дед в первую очередь – настоящий джентльмен, тебе не стоит его бояться.
– Конечно, – ответила я с беззаботным видом, хотя при этом нервно потирала пальцы.
Тео склонился надо мной и взял в руку мою ладонь.
– Прошу тебя, не беспокойся. Мы пойдем к старику вместе. Возможно, поначалу он будет строг и неуступчив, но в конце концов мы сумеем добиться его расположения.
Я бросила на него благодарный взгляд и сказала:
– Я сделаю для этого все, что от меня зависит.
– По крайней, мере Алвина и Бесс вас примут, – проговорила Сара, обернувшись к нам. – Конечно, они будут поражены, что Тео взял в жены янки, но, когда свыкнутся с этой мыслью, все будет в порядке.
– Сара, послушай, расскажи-ка лучше, как идут дела на плантации, если они вообще идут, – попросил Тео.
– Жаль, что мы не встретились раньше, на пароходе: я сам мог рассказал о делах, и тебе не о чем было бы теперь беспокоиться, – заметил Эдвин.
– Но коль скоро сложилось по-другому, позволь это сделать мне, – остановила брата Сара. – Бог свидетель, в последнее время я была лишена возможности делиться с кем-нибудь даже местными сплетнями, не говоря уже о хороших новостях. А новости действительно хорошие, Тео.
– Это прекрасно. Рассказывай же, не томи нас! – воскликнул Тео, заинтересованно подавшись вперед.
– Сначала, Тео, янки намеревались сжечь плантации Мэртсонов, как они поступили с большинством других. Но пришел приказ ваши плантации сохранить. Откуда – не знаю, но, очевидно, от каких-то весьма высокопоставленных лиц, потому что солдаты не решились жечь даже наши угодья из боязни, что огонь может перекинуться на вашу территорию. Так что обе плантации уцелели.
– За это нужно благодарить Нэнси, – сказал Тео. – Я сам совсем недавно узнал об этом: она посылала письма самому президенту Линкольну с просьбами пощадить
– В таком случае – слава Нэнси Мэртсон! – воскликнул Эдвин Ситон.
– Мы так благодарны вам, Нэнси, – сказала Сара. – Никто до сих пор не мог понять, как нашим усадьбам посчастливилось избежать печальной участи.
Я решила пояснить:
– Тео был офицером армии конфедератов. Однако его мужество спасло жизни многих солдат не только с вашей, но и с нашей стороны. Северяне считают его героем, и спасти его дом – долг, а не награда, которой он действительно заслуживает. Я счастлива, что и ваш дом уцелел, мистер Ситон.
– Однако не надейтесь, что старик Мэртсон смягчится, – предупредила Сара. – Он по-прежнему твердит, что это все – козни янки, и постарается даже тебя, Тео, в этом убедить. А меж тем все в действительности в отличном состоянии. Твой дед не занимался выращиванием хлопка, что заставило бы его держать рабов, а потому все, кто служил твоему деду, остались – зачем искать лучшей доли? Ты застанешь все таким, как прежде. Все так же река течет мимо соснового леса…
– Как я рад это слышать, – улыбнулся Тео. Он откинулся на спинку сиденья и пояснил мне:
– Усадьба Мэртсонов была построена в 1802 году одним из моих предков. Он решил поставить дом посреди дубравы. На мой вкус, в комнатах из-за этого слишком сумрачно, хотя, с другой стороны, кроны дубов дают прохладу в летний зной.
– Должно быть, усадьба выглядит весьма величественно.
– Ну, наверное, у вас на Севере строят не менее роскошные особняки, – заметила Сара. – В одном из которых, очевидно, выросли и вы.
– Вовсе нет, – сказала я. – До того, как мы с Тео поженились, мой дом состоял из одной маленькой комнаты, которая одновременно служила мне и кухней, и прачечной.
– Неужели? – воскликнула Сара недоверчиво.
– Это совсем не так ужасно, как может показаться, – усмехнулась я, забавляясь изумлением, которое было написано на ее лице.
– Я тоже так думаю, – согласилась она. – Особенно если принять во внимание, что в конце концов вы стали женой Теодора Мэртсона, чей трехэтажный дом состоит из двадцати трех комнат. Или двадцати четырех, Тео?
– Я сам не знаю точно, – ответил он. – Большинство из них всегда заперты, но, я думаю, Нэнси это не разочарует.
– Конечно, нет – так мне будет уютнее. Меньше шансов заблудиться.
– Так или иначе, вас ждет приятный сюрприз, – пообещала Сара. – Вы убедитесь в этом, когда мы будем еще только подъезжать к дому. Это действительно необычное зрелище. Эдвин, пожалуйста, придержи лошадей, когда покажется усадьба, это уже скоро… Да, кстати, Нэнси, вы уж простите мою забывчивость, я до сих пор не удосужилась пригласить вас к нам в гости. Янки вы или нет – мы всегда будем рады вас видеть. И уж позаботимся, чтобы сделать из вас настоящую южанку.