Дом с оранжевой крышей. Часть 3. Ева
Шрифт:
– Эээ… Так я тоже, значит, демон?! - с ужасом проговорила Ева. - Н-на
четверть? И папа?! И Крис?!
– Тихо-тихо, – остановил зарождающуюся истерику Исмаэль. – Вижу, этот
тормознутый эльф ничего главного тебе не объяснил. Тело, разумеется, отражает
сущность, которая в нём обитает, но это лишь оболочка. В этом теле, – указал он
на свою идеально белую рубашку, – существует полноправный де… джинн. А в
твоём – твоя личность, то есть, ты сама и душа. А фея…
Он прервался и с беспокойством поглядел на внучку, потому что та начала
тихо смеяться.
– Значит, я - фея, живу в городе сверхъестественных существ, а про
демонов, ох, извини, джиннов никогда не слышала!
Исмаэль нахмурился.
– Говорят же, что у человека есть ангел-хранитель и демон-искуситель. Так
вот, всё хорошее и правильное в людях идёт от души. Ну а такие, как мы, можем
влиять на сознание.
– Такие?..
– Нас - легион. И служим мы… понятно, кому. Видела всю эту толпу внизу?
С какой жадностью они прикладываются к алкоголю, с каким вожделением
смотрят на моих танцовщиц! Сексуальная энергия, Ева, - самое мощное оружие.
Люди, которым шепчем мы, стремятся обладать и властвовать. А шепчем мы всем.
Они надевают лучшие тряпки, покупают дорогие автомобили, сорят деньгами,
чтобы произвести впечатление на таких же, как они. Рвутся вперёд, чтобы стать
альфой, как в стае оборотней. Да и сверхи не лучше. Ведьмы упиваются магией, не
ведая, чем расплачиваются за её использование в личных целях. Вампиры… там
вообще та ещё история…
Ева слушала Исмаэля, и какие-то струны в ней отзывались на его слова. Она
начала понимать, что до недавнего момента совершенно не отличалась от тех, чью
энергию жадно пил он и существа, подобные ему. Ведь и она мечтала о
выступлениях, о славе, о том, чтобы начать встречаться с лучшим парнем… Её
передёрнуло.
– Зачем же… зачем всё это?
– О, мы существуем по определённым причинам, – хмыкнул джинн. – Но
ты лучше у своего остроухого блондина спроси.
Ева наконец вспомнила причину, по которой она сюда пришла. От
увиденной сцены у неё на некоторое время всё вылетело из головы, но сейчас,
нервно ощупывая обивку кожаного кресла, девушка заставила себя собраться.
– А Далахан… Пип так ненавидит его… И он… я видела, что у него какие-то
дела с тобой, – осторожно сказала она.
Исмаэль усмехнулся.
– А ты у него сама спроси, как далеко он продвинулся в своём духовном
развитии. Хотя намерения у него по отношению к тебе от духовных далеки, –
развеселился он, откидываясь в кресле назад.
Когда спустя некоторое время ошарашенная Ева покинула кабинет,
удивив не ожидавшую этого Софи, Исмаэль бросил взгляд на окно и обнаружил
там Обри Овиедо, сидящую на подоконнике. Судя по выражению её лица, хитрая
фея, обратившись сгустком чернильной тьмы, всё это время порхала
незамеченной и, естественно, слышала каждое слово.
56
– Как трогательно, – спрыгнула она с подоконника. – Демон, которому не
чужда любовь к своей кровиночке.
Тот поморщился, хоть и был рад её видеть.
– А мне вообще ничто человеческое не чуждо. Кроме одного…
Глава 15. Огонь
– Значит, вот так вот взял и признался, – Обри щедро подлила в свой кофе
нагло откупоренного коньяка из кабинета Исмаэля. Тот нахмурился. – Что? Ты же
всё равно не пьёшь. Кстати, почему?
– Аллах запретил пить вино, – коротко ответил её собеседник.
Обри едва не поперхнулась кофе, сдобренным коньяком, и, запрокинув
голову, расхохоталась.
– Ты разве Его слушаешься?! Да и вообще-то это не вино.
– Любой алкоголь заставляет человека утрачивать над собой контроль. А у
сверхъестественного существа ослабевают его магические силы. Как домой
полетишь?
– Не полечу, – отрезала тёмнокрылая фея. – Это, знаешь ли, не
единственный способ моего передвижения.
– А ты не задумываешься о том, какой пример подаёшь своим
воспитанникам, глава детского дома?
– в глазах Исмаэля заблестела хитринка.
– А меня сейчас никто не видит, – фыркнула загадочная своенравная фея. –
Кроме тебя. Но ты не считаешься. И Софи, – качнула она головой в сторону двери,
– давно ушла. А воспитанники мои почти все уже выросли, и новых, к счастью,
нет. Исмаэль смотрел как она потягивает кофе и слегка жмурится от
удовольствия. Её руки, как всегда, были затянуты в тонкие перчатки,
оставляющие открытыми пальцы. Даже летний зной не стал исключением.
– В чём ты винишь себя, Обри Овиедо? – внезапно спросил Исмаэль. Его
собеседница замерла, поднеся чашку к губам.
– Мы недостаточно хорошо знакомы, чтобы я открыла тебе все свои тайны,
– шутливо ответила она, но в её глазах на мгновение мелькнула давняя боль. –
Вот ещё, буду я исповедоваться демону, – поддразнила она его и отпила немного
ароматного напитка.
– Несправедливо получается, – ухмыльнулся Исмаэль, – ты про меня почти
всё знаешь, а я про тебя - лишь сухие факты.