Дом с привидениями в подарок
Шрифт:
— Вы вообще по какому вопросу?
— Индивидуальный подбор косметики. Этим занимается моя компания, мы с вами договорились о консультации! Вы разве не помните?
Селина этого не помнила. Но даже если отвлечься от ее вдруг решившей забарахлить памяти, чего с успешным адвокатом никогда не случалось, ситуация все равно вырисовывалась странная. Селина, конечно, не пренебрегала косметикой, но всяким там «индивидуальным подборам» никогда не доверяла и с агентами по продажам предпочитала дело не иметь!
Можно было выгнать эту девицу. Нужно даже! Но Селина вдруг
Они сели за журнальный столик, на котором Селина оставила пустую чашку кофе. Адвокат постоянно улыбалась, потому что это казалось естественным. В голове все плыло, мысли двигались грузно и медленно, как слоны в метровом слое грязи. Ощущение тупого беспричинного веселья чем-то напоминало легкое опьянение, хотя Селина прекрасно помнила, что не пила.
Ее привычная настороженность отступила куда-то далеко, будто и вовсе исчезла. Желание анализировать ситуацию так и не появилось. Гораздо удобнее было плыть по течению, чувствовать себя такой счастливой и невесомой…
Агентша смотрела прямо на свою собеседницу. Селина невольно отметила, что глаза у нее странные: темные, почти черные, как пропасть! В них хотелось смотреть… просто смотреть, ни о чем не думать и ничего не делать.
— Вы здесь одна? — вкрадчиво поинтересовалась гостья.
Голос у нее был под стать глазам: мягкий, бархатный, как кошачья лапа. Селина улыбнулась еще шире от такого сравнения, хотя подозревала, что выглядит дурацки. А какая разница? Зачем комплексовать, накручивать себя? Ведь все хорошо!
— Да, я одна.
— Ожидаете кого-то?
— Нет.
— Как насчет звонков?
— Тоже не будет.
Та коротко спрашивала, а Селина коротко отвечала. Это напоминало адвокату судебный процесс. А разве так общаются с агентом по продажам? Ситуация давно уже вышла из-под контроля… по крайней мере, в случае Селины. Ее гостья, похоже, в собственном контроле не сомневалась.
— Если вы соберетесь уехать из города, кого вы об этом предупредите?
— Никого.
— Ваши родственники не будут насторожены?
— Нет. Долгое время — нет.
— Вы с ними не слишком близки?
— Совсем не близки.
— А ваши клиенты?
— Сейчас я не веду дел, по которым необходим немедленный и постоянный контакт.
Кажется, они должны были разговаривать не об этом. О чем-то другом… одежде или косметике, Селина уже успела забыть. Хотелось только слушать этот голос и смотреть в эти глаза. Чувство головокружительного опьянения нарастало. Оно делало проблемы незначительными, осторожность — мелочной и заставляло отвечать на вопросы, которые в других обстоятельствах показались бы адвокату странными.
— О чем с тобой говорил Антонио Карье?
Переход на «ты» Селина проигнорировала полностью. Более того, она собиралась и дальше обращаться к своей собеседнице
— О завещании. Он передал мне на хранение свое завещание.
— Расскажи мне в подробностях. Все, не упуская ни одной детали!
Конечно же, она рассказала. Речь получилась длинная и далась Селине не слишком легко: она чувствовала, как немеет тело и понемногу отнимается язык. Хорошо хоть предложения все еще звучали связно, хоть и несколько заторможенно.
— Так, что-то подобное я и подозревала, — кивнула гостья. — Похоже, со своей задачей ты справилась неплохо.
Мало чье мнение для Селины имело вес. Она с презрением относилась к любому авторитету и насмехалась нам всеми, кто пытался ее поощрить. Но эта банальная похвала почему-то отозвалась теплом в груди. Похоже, эта женщина знала, как использовать ее странное состояние, какие эмоции задеть и как…
— Ты хоть раз виделась с русскими наследниками Сильвии Карье? Встречалась с ними?
— Нет, — ответила Селина.
— Созванивалась?
— Нет. Я пыталась поговорить с Луи Жире. Он их…
— Я знаю, кто это, — перебила гостья. Воспринимать ее как агента по продажам уже не получалось. Собственно, Селина вообще забыла, при чем тут продажи, кто о них говорил. — Что он тебе сказал?
— Ничего такого, что нельзя узнать через открытый доступ. Он осторожный.
— Старый урод… Что он знает про завещание Антонио?
— Чуть-чуть. Не думаю, что он воспринял меня всерьез. Меня или это завещание.
— Хорошо, это все к лучшему. Значит, русские, которые живут в усадьбе, ни разу с тобой не общались? — уточнила обладательница черных глаз.
— Нет. Они, возможно, не знают моего имени. Если только им не сказал Жире. Но я не думаю, что он им сказал. Зачем ему?
— И верно, незачем. Ты какую-нибудь информацию о них собирала?
— Нет. Я не хотела работать над этим делом. А нужно было?
Как ни странно, если бы собеседница сейчас сказала, что да, нужно, Селина отправилась бы выполнять любое ее указание. Она сама себя не узнавала, но и не озадачивалась причинами. Тело и сознание онемели в равной степени. Она словно парила где-то высоко, связанная с собственной оболочкой лишь тоненькой нитью…
— Не нужно было, это не твоя забота, — сообщила гостья. Ее слова отозвались в сердце облегчением. Это как в детстве, когда хвалят за хорошие оценки… — Даже лучше, что ты к ним не лезла. Пожалуй, и к Жире не следовало бы, ну да ладно. Этого уже не исправишь.
— Мне очень жаль… Я могу как-то исправить ситуацию?
— Нет. И не надо ничего исправлять. Ты пока не нужна. Можешь заснуть.
Селина словно этого позволения и ждала — хотя выспалась и сонливости как таковой не чувствовала. Но слова гостьи все изменили. Адвокат и без того сидела на краю кресла, а теперь, когда ее тело вдруг обмякло, и вовсе соскользнула на пол. Но ее опьяненному сознанию казалось нормальным то, что она валяется на полу почти голая, в неудобной позе на виду у какой-то женщины, которую в другой день и на порог бы не пустила!