Дом счастья
Шрифт:
— На этом этапе я готова испытать любой возможный путь. Я не допущу, чтобы Монтигл остался без хозяина, и пойду на все, чтобы сохранить его.
Наступила пауза, после чего француз достал второй лист.
— Отчет застройщика, который вы приложили к вашей заявке, составлен двадцать лет назад.
— Да, — согласилась Элен. — Я решила, что рекомендации, высказанные тогда, все еще могут быть в силе. Хотя цены, конечно, выросли.
— Двадцать лет — долгий срок, мадемуазель. Почему ваши родные, имея на руках такой отчет, не произвели тогда же необходимые работы?
Элен
— Мой дед намеревался так и поступить, но обстоятельства застигли его врасплох.
— Вы могли бы объяснить подробнее? — потребовал ровный голос.
Элен перевела дыхание: слишком тяжелое признание ее вынуждают сделать.
— В страховом бизнесе наступил кризис. Мой дед работал на компанию «Ллойд». Предъявленные к нему претензии привели к нашему разорению. Он даже полагал, что Монтигл, возможно, придется продать.
— Конечно, такая возможность сохраняется, — сказал француз и выдержал паузу. — Правда, что вы получили весьма щедрое предложение от мсье Тревора Ньюсона, касающееся всего имущества? Предложение, мадемуазель, которое предполагает конец разрушения Монтигла и к тому же поправит ваше собственное финансовое положение. Разве это не лучше, чем обивать пороги всяческих комитетов и фондов? И получать бесконечные отказы?
— Я нахожу планы мистера Ньюсона абсолютно неприемлемыми, — твердо сказала Элен. — Моя фамилия Фрейн, и я не допущу, чтобы усадьба, в которой наша семья прожила несколько веков, превратилась в дешевку, как предлагает он. Я не намерена сдаваться. — Она наклонилась вперед, и ее голос дрогнул от напряжения. — Так или иначе, я найду деньги и ради этого пойду на все.
— На все? — Темные брови насмешливо вскинулись. — Вы на редкость решительный человек.
— По необходимости. — Элен откинула голову. — И если для достижения моих целей придется прибегать к просьбам, пусть будет так. Монтигл стоит того, чтобы ради него идти на жертвы.
И тут что-то как будто щелкнуло и связь прервалась. Француз откинулся на спинку кресла, а председатель поднялся из-за стола.
— Было очень приятно познакомиться с вами, мисс Фрейн. Мы очень внимательно рассмотрим ваши предложения, в том числе дополнительную информацию и материалы, которые вы нам представили. — Он взял видеокассету и ласково улыбнулся Элен. — Думаю, мы решим вопрос к концу этого месяца.
— Я очень признательна за то, что вы приняли меня, — официальным тоном произнесла Элен и покинула комнату, не оглянувшись на человека, который подверг ее допросу.
В коридоре она остановилась и взялась за бок, словно ей пришлось долго бежать в гору.
Какого черта она здесь делает? Или они там играют в доброго и злого полицейского?
До сих пор все шло хорошо — во всяком случае, она так думала. С другой стороны, не исключено, что ее собеседникам не импонирует мысль о том, что их восприняли как последний ресурс в длинном ряду, на что намекал этот француз.
Господи, да он отвратителен! И к черту все его обаяние и мужскую привлекательность. Помимо прочего, теперь ей известно, как чувствует себя женщина, когда ее мысленно раздевают.
И все-таки она не могла не задаваться вопросом о том, кто он, в сущности, такой и каково его влияние в «Ресторейшн интернэшнл». Что ж, это легко можно выяснить.
В фойе блондинка болтала с регистраторшей. При приближении Элен обе они обернулись и изобразили полагающиеся по этикету улыбки.
Элен холодно спросила:
— Могу я получить буклет о вашей организации? Блондинка недоуменно подняла брови.
— Мне кажется, вам должны были его выслать после вашего первичного запроса, мисс Фрейн.
— Да, — подтвердила Элен. — Но он, к сожалению, остался дома, а мне нужно уточнить кое-какие детали. Если только… это не слишком сложно.
Девушки обменялись взглядами, после чего регистраторша достала из ящика стола пластиковую папку и протянула ее Элен.
— Обычно на один запрос выдается один буклет, — сказала она, — так что будьте аккуратны.
— Буду беречь как зеницу ока, — пообещала Элен. Когда она клала буклет в портфель, за ее спиной послышались шаги. Как по мановению руки, с лиц обеих девушек исчезло высокомерное выражение, и его сменили улыбки настолько радостные, что казались жеманными.
Элен как будто почувствовала, как к ее спине прикасаются холодные пальцы: она поняла, кто именно приближается к ней.
Она медленно повернулась, старательно изображая безразличие.
— Хотите убедиться, мсье, что я ухожу?
— Нет, мадемуазель, просто подошло время моей следующей встречи. — Его улыбка была неприкрыто издевательской. Он взглянул на буклет, который Элен еще не успела выпустить из рук. — Меня зовут Марк Деларош. Я бы представился раньше, если бы вы меня спросили.
С нескрываемым восхищением он наблюдал за тем, как Элен борется с желанием запустить свой портфель ему в голову, а когда воспитание взяло верх над порывом, слегка наклонил голову.
Элен ответила ледяным тоном:
— Мне просто хотелось что-нибудь почитать в поезде. Хотя я могла бы купить и газету.
— Конечно. — Он вновь прибег все к той же улыбке, но сейчас Элен уже была во всеоружии. — До скорого свидания, — добавил он и отошел, помахав девушкам, которые все еще смотрели на него как завороженные.
«Так мы еще увидимся, мсье Деларош? — захотелось ей спросить. — Вы именно так сказали? Боже, этого не будет, если я первая вас замечу».
Ее кожу словно покалывали ледяные иголочки. Как будто она получила некое странное предупреждение.
Хотя Марк Деларош сказал, что у него намечена встреча, Элен порадовалась, что его нет поблизости, когда она выходила из здания.
Она предполагала, что ее нервозность пройдет, когда собеседование будет позади; надежда оказалась ложной. Она чувствовала растерянность и даже страх. Возможно, конечно, что это просто реакция на шум и пыль Лондона. Как это Найджел может находить удовлетворение от работы среди такого гама?