Дом секретов

Виззини Нед

У Брендана отпала челюсть от удивления и неожиданной готовности Уилла предоставить в его распоряжение такое оружие.

– Ты серьезно?

– Да. Выдерни кольцо, досчитай до трех и бросай. Я предполагаю, ты умеешь бросать?

– Четыре года Младшей Лиги, начинал с позиции шорт-стоп! – ответил Брендан.

Заметив недоумевающий взгляд Уилла, он добавил:

– Бейсбол?

– Просто будь осторожен, Брендан. И если заметишь что-нибудь необычное, позови меня.

Брендан отдал Уиллу охотничий нож и отправился занимать удобную

позицию для осмотра местности, подбрасывая на ладони гранату, словно мяч.

31

Уилл зашел в дом и направился к Корделии и Элеоноре, продолжавшим изучать романы Кристоффа и теперь перебравшимся из библиотеки в гостиную, где было светлее.

– Брендан сменил меня и взял на себя обязанность охранять дом, – сообщил он.

Корделия закрыла «Диких воителей» и подняла на него глаза. Все это время она видела его боковым зрением, но продолжала читать, надеясь показать ему, что он для нее менее важен, чем книга.

– Ты доверил моему брату наши жизни?

– На короткое время моего перерыва. Нашли какие-нибудь подсказки?

Элеонора обстоятельно пересказала ему теорию трех книг, в мире смешения сюжетов которых они оказались, и показала, что продвинулась в чтении «Сердца и шлема» до пятидесятой страницы.

– Ух ты! – изобразил удивление Уилл. – Как много ты прочла!

– Ну, – начала засмущавшаяся Элеонора. – Я читаю не все подряд. Мне сложно читать, поэтому я прочитываю понемногу на странице и иду дальше.

– Но она великолепно справляется, – подбодрила ее Корделия.

– Не так уж и великолепно, – ответила Элеонора, – потому что ничего в этой книге не поможет нам.

– Тогда сделай перерыв, – предложил Уилл. – Нам необходимо оставаться начеку.

– Хорошая идея, – сказала Корделия.

– Ага! – согласилась, подпрыгивая, Элеонора. – Я иду играть со своими куклами в кухонный лифт!

– Подожди, Нелл, не залезай… – попыталась Корделия остановить сестру, но та уже выбежала из гостиной, бросив книгу на диван.

Корделия вздохнула и, взяв в руки перевернутый роман, выпрямила смятые страницы и поправила пыльную суперобложку.

– Мы должны относится к ним уважительно, – объяснила она Уиллу. – Все эти книги редкость, и очевидно, они очень могущественные. Если мы заключены в какие-то из этих романов, то вполне может быть, что неосторожно смятая страница способна вызвать тайфун или землетрясение.

– А ты прочла книгу обо мне? – спросил Уилл.

Корделия отвела взгляд и произнесла:

– Прочла.

– Отлично, тогда… мне может быть разрешено прочесть ее?

– Нет, это все равно что встретится с самим собой в фильме о путешествиях во времени, – объяснила Корделия. – Кроме того, мы думаем, что твоя судьба теперь изменилась.

Уилл слегка улыбнулся:

– Другими словами… я умираю в конце.

Корделия ответила на эту уловку каменным выражением лица.

– Или я влюбился в кого-нибудь?

Корделия тихо пробормотала, что никакой влюбленности

у него не было. Ей не хотелось рассказывать ему о Пенелопе Хоуп.

«Если его судьба по-настоящему изменилась, это станет хорошей проверкой», – подумала она и в конце концов сказала: – Ты совершил множество героических поступков.

– В сражениях? Это не такой уж героизм, – заметил Уилл. – На войне все сражаются. Ты не против, если я присяду?

– Конечно… то есть нет, садись.

Уилл сел рядом с ней на диване, но не слишком близко. Места между ними было достаточно, чтобы сесть кому-нибудь еще. Он окинул взглядом комнату. Здесь по-прежнему царил невообразимый беспорядок: журнальный столик лежал на полу в груде осколков, рядом со столиком находились останки рояля, а на стене виднелось темно-красное пятно крови миссис Уолкер.

– Мне кажется, раньше это была красивая комната, – заметил Уилл.

– Была. Моя семья только въехала в дом. Мы даже не смогли пожить здесь по-настоящему.

Корделия вспомнила о том, каким прекрасным был Дом Кристоффа, когда они осматривали его с агентом.

– Мы могли бы разобраться с этим хаосом?

– Прямо сейчас?

Уилл кивнул.

– Не знаю, остались ли у меня силы для этого… Думаю, мы могли бы оставить пока все, как есть…

– Ясно. Если комната останется в таком состоянии разрухи, ты можешь притворяться, будто все это просто дурной сон и совсем скоро ты проснешься. Но если сделать уборку…

– То это станет напоминать мне об исчезнувших родителях, – закончила Корделия. – И если я буду думать о них слишком много, то…

– Это сделает тебя слабой, и ты боишься, что не сможешь продолжить поиски книги.

– Твое умение читать мысли людей впечатляет.

– Знаешь такое выражение: «Слушая, можно многому научиться»?

– Звучит как название очередной книги практических советов. Ты прочел его где-то?

– Нет, слышал от Фрэнка Куигли.

– Кого?

– Капитана королевских ВВС, одного из лучших пилотов семидесятого эскадрона. Он тоже канадец, так что я не был расположен слушать его, но он оказался настоящим человеком. Несмотря на всю свою популярность, он не произносил ни слова во время приема пищи. Однажды я спросил его почему, и он рассказал мне об этом выражении и добавил, что оно безмерно ему помогло. Мудрости именно этого выражения я стал следовать, встретив вас, Уолкеры. И я понял, что на тебе, Корделия, лежит бремя ответственности.

Она кивнула ему, поразившись его догадкам.

– Твой брат и сестра прислушиваются к тебе и уважают. Поэтому ты чувствуешь давление. Руководить, искать ответы… чтобы вернуть их жизнь в прежнее русло. Такого рода давление может быть огромно.

– Все верно, – подтвердила Корделия, облегченно вздохнув.

– Что ж, я сам участвовал в Первой мировой войне. Иногда ты не можешь вернуться к прежней жизни, но ты можешь вернуть ее.

На этих словах Уилл встал и протянул Корделии руку.