Дом серебряной змеи
Шрифт:
— Нет, сэр. Просто у меня и у Рона Уизли домашнюю работу проверяет Гермиона Грейнджер. И если работа не написана так, как она считает правильным, то будешь переписывать кучу книг. Причем дословно! Я уже устал с ней бороться. Она же не просто заставляет. Она весь мозг выносит! «Невилл, с чего ты взял, что лунный тунец водится в Индийском океане? Только в Атлантическом и Тихом! Иначе это было бы указано в справочнике «1000 и 1 животное в зельеделии». А в справочнике по морским рыбам как раз таки говорилось об Индийском океане!
— Так дали бы ей этот справочник…
—
— Тяжелый случай.
— Это еще не тяжелый, сэр… А вот порвать написанную работу потому, что мое мнение в конце не совпало с ее, странным образом совпадающим с основным умозаключением Роберта Келлермана по поводу свойств ягод омелы в зависимости от способа обработки?
— Невилл, а ты не пробовал в отместку порвать ее эссе?
— Мистер Малфой! Я вас не узнаю… Что за предложение, не достойное наследника старинного рода? Мистер Лонгботтом, вас это тоже касается!
— Не знаю… Меня, конечно, с детства не учили всем этим заморочкам «Наследник старинного Рода», но, по-моему, Драко выдал очень хорошую мысль. Раз она считает, что может портить чужие вещи, пусть на себе узнает каково это.
— Мистер Поттер. А вы-то как можете быть таким жестоким? Она же всю ночь будет писать новое эссе!
— Ну… Учитывая, что библиотека ночью не работает, и я никогда не видел, что она делает выписки из книг, а сразу пишет набело, то… Вы в кои-то веки прочитаете именно ее эссе, а не список с особо запылившихся томов.
Профессор с интересом смотрел на это представителя хладнокровных.
«И это называется: «Никто не учил»? Если это на уровне инстинктов — рефлексов… Я даже боюсь совать свой нос в генеалогическое древо Поттеров! Мало ли кто выползет!»
— Поттер, у вас в роду змеев-искусителей не было, случайно?
— Очень смешно, сэр… Мне бы кто еще рассказал, кто у меня в роду был, кроме мамы с папой и тети с дядей. Почему-то только магловских. А магическая родня, видимо, вымерла. Вместе с мамонтами…
— Отчего же? Вон, рядом с вами сидит ваш троюродный племянник — Драко Малфой. И делает вид, что ни разу не рассматривал семейный гобелен.
— Ничего себе! И молчит в тряпочку!
— Поттер! Что за выражения?!
— Простите, сэр. Профессор…
— Что, мистер Поттер? Кстати, как себя чувствуете?
— Уже лучше, сэр. Мадам Помфри сказала, что если вы разрешите, то сегодня можно будет попробовать встать. Все-таки через два дня Хеллоуин, и директор настоятельно хочет, чтобы к этому дню меня выписали.
— А если честно, голова, ноги, спина?
— Болят еще, сэр. Но уже хотя бы чувствую, и страницы в книгах сам могу переворачивать.
— Прогресс есть, и это радует. Пока лежите, а после ужина попробуем встать. Так, молодые люди и дамы, уроки сделали?
— Профессор, Гарри, мы пойдем…
— … завтра еще заглянем.
— Стоять! Мистеры Уизли, куда же вы? У нас только-только начался серьезный разговор… А вы уже уходите…
— Сэр…
— … уроки делать…
— Значит так. Все быстро смотались к себе, взяли домашнюю работу на завтра и ко мне. Я буду ждать вас через двадцать минут в кабинете зельеделия. Мистеры Уизли, мистер Лонгботтом, вас это тоже касается.
— Профессор, а у нас завтра нет зелий по расписанию.
— И что? Думаете, я настолько старый, что напрочь забыл школьную программу по остальным предметам?
— Фред, Джордж, если профессор решил проверить ваше задание, то вас не спасет даже профессор МакГонаггал. Несите…
Дождавшись, когда все посетители выйдут, Северус сел на кровать и протянул Гарри очередной фиал.
— Гарри, держи. Это последняя порция корректирующего зелья. Через четверть часа придет мадам Помфри, и мы попросим ее проверить твои очки. Думаю, на диоптрию зрение улучшилось. До нормального уровня еще, конечно, далеко. Но, главное, начать.
— Спасибо, профессор. Как вы себя чувствуете? Простите, но выглядите вы уставшим…
Северус легко потрепал мальчика по голове.
— Спасибо, что волнуешься. Устал, ты прав. Но уже, хотя бы, притихли ярые фанаты квидича.
— Простите, сэр…
— Не понял… За что?!
— Доставил вам кучу проблем: сам лежу в Больничном крыле, куча народа подралась, пытаясь доказать, что я схватил — не схватил снитч. Теперь еще и нового ловца искать…
— Гарри… Какой же ты еще ребенок, честное слово! И где здесь твоя вина? Зелья для больницы я варю галлонами после каждой игры. Так что тут ты вообще ни при чем. Драки? Они опять-таки после каждой игры, независимо от результата. А ловца. Ничего страшного. Сейчас пробуется мистер Розье и мисс Грейс. В следующем году еще хочет попробовать свои силы Драко. Так что, выздоравливай спокойно. Может, получится тебя вывести из команды.
— Да, сэр. Конечно.
— Гар-р-ри… Посмотри на меня! — мальчик помотал головой, не отрывая взгляд от корешка книги. Северус тяжело вздохнул и поднял пальцем голову ребенка, вынуждая смотреть в свои глаза. — Запоминай, говорю один раз и раздельно. Ты… ни в чем… не… виноват! Команда… очень… довольна… твоей… игрой! Выгонять… тебя… никто… не… собирается! Но… ты… сам… не… хотел… играть. А… сейчас… и… не… сможешь… Так что… в следующей… игре… будет… другой… ловец. А там видно будет. Ты меня понял?
— Да, сэр.
— Пойми, пожалуйста. Тебя никто не выгоняет из команды. Сейчас нам в любом случае нужна замена. Даже если ты после ужина встанешь, то никаких физических нагрузок месяца три-четыре. А то и более полугода. Какие тебе в этом случае полеты? Давай, ты выздоровеешь, и мы все вместе с командой подумаем, как дальше быть. Согласен?
— Да, сэр.
— Вот и хорошо. А сейчас ляг поспи: во сне зелье лучше усваивается.
— Я не хочу, рано еще.
— Надо, — Северус встал с его постели, поправил одеяло, подтолкнув его под спину, чтобы ребенок не замерз, и уже развернулся к выходу, когда дверь в Больничное крыло с шумом отворилась, и по залу разнесся зычный голос шестого рыжика.