Дом сломанных душ
Шрифт:
Я радуюсь, что он не сердится. А психотерапевт начинает нашу беседу первым:
— Скажите, Дженнифер, вчера мы с вами добрались до самых глубоких уголков вашего сознания. Признаться, я рад, что это произошло так быстро, но не ожидал такой реакции. Что вы почувствовали, когда узнали о произошедшем?
Я немного затягиваю с ответом.
— Мне было очень больно узнать, что у меня был ребенок. И что я его потеряла. Если честно, я до сих пор не могу смириться с этой мыслью. Думаю, я пыталась избежать этой боли, я боялась это чувствовать... Вот так все и вышло.
—
— Алекса? Ну... — тут я не знаю, что сказать.
— Вы вините его в том, что вы здесь? — правильно понимает мое молчание доктор Лоу.
— Да, думаю, да. Я попросила его о разводе, а он мне отказал. Но я не меняю своего решения. Поймите, я не свихнулась... То есть я имею в виду, что у меня действительно была на то причина, правда? Я считаю, что он скинул всю ответственность. Он был за рулем.
Я чувствую настоящую злость.
— Он, как любящий муж, обязан был поддержать меня! Я не понимаю, почему он просто не сказал мне о ребенке? О том, что я была беременна! Я ведь вернулась из больницы, а в доме не было детских вещей, ничего, что могло бы напомнить мне об этом, а он ни разу не сказал мне. Как вы себе представляете нашу жизнь после такого?
— Я не могу давать вам советов насчет вашей личной жизни, это уж точно не в моей компетенции. Если вы снова захотите увидеть мужа, сообщите об этом мне. И в случае, если на ваше имя придет письмо с документами на развод, конечно же, вы об этом узнаете.
— Спасибо, доктор Лоу.
— Дженнифер, сегодня я не буду больше мучить вас вопросами, даю вам время, чтобы осознать это все и принять. Постарайтесь не переутомляться. Увидимся с вами в четверг, как всегда.
Я согласно киваю. Благодарю доктора Лоу и снова извиняюсь перед ним за свою агрессию. И когда я уже открываю дверь, он вдруг говорит:
— Дженнифер, у меня к вам еще один вопрос.
Я оборачиваюсь.
— Что у вас с Биллом Смитом?
— Что?
Доктор смотрит мне прямо в глаза, и я не могу уйти от ответа.
— Почему вы решили, что у меня с ним что то есть? Я ведь замужем... Пока что.
— Вы говорите правду, Дженнифер?
— Естественно! — возмущаюсь я.
Доктор Лоу привычным жестом взъерошивает волосы и откидывается назад в своем кресле.
— Хорошо. Вы можете идти. На всякий случай напоминаю вам: правилами нашей лечебницы работникам категорически запрещено вступать в какие-либо отношения с пациентами, помимо дружеских. В этом случае работнику грозит увольнение и серьезный штраф.
ГЛАВА 14
В общей гостиной выключен свет. Для нас поставили стулья и кресла так, чтобы телевизор был виден всем. Я занимаю место в последнем ряду, в самом углу — на самом деле, смотреть фильм нет особого желания, но и в палате отсиживаться не хочется. Я увидела Билла — он подпирал стену, изображая статую. На самом деле он
— Правила, надеюсь, все помнят? Не хотим смотреть — тихо встаем и уходим, чтобы не мешать другим, — строгим голосом говорит он.
На экране возникает картинка. Какая-то мелодрама, я не вникаю в смысл, мысли путаются. Билл тихонько подходит и садится рядом со мной на свободный стул.
— Как беседа с доктором? — шепотом спрашивает он.
— Хорошо. Я извинилась перед ним и он, кажется, не сердится.
— Я рад.
Некоторое время мы сидим, молча и смотрим фильм.
— Билл?
— Ау?
— Почему мы всегда смотрим только комедии и романтику?
Санитар усмехается.
— Вам, чокнутым, нельзя ужастики показывать. Вдруг крыша поедет.
Сидящая впереди девушка недовольно оглядывается на нас — мешаем разговором. Я киваю ей, мол, извини, и мы замолкаем. Билл сидит совсем близко, смотрит в экран, а я на него. И думаю о том, что вчера он помог мне. Мы дружим... Если можно назвать дружбой то, что происходит между врачом и пациентом. Думаю о том, что сказал мне доктор Лоу. Отношения здесь запрещены, иначе уволят и заплатишь штраф. Интересно, почему такие строгие правила? Надо будет спросить у Билла потом.
Нет, я, конечно, еще не свободна, Алекс не дал мне развод, но я его добьюсь. Да и отношений между мной и Биллом нет никаких, лишь теплая дружба, хотя я определенно чувствую симпатию к нему.
Не успеваю я подумать об этом, как вдруг происходит то, чего я меньше всего ожидаю: Билл накрывает мою руку своей. Он ничего не говорит, а я не убираю руку, от неожиданности не могу сказать ни слова. Его ладонь большая и теплая. Мы сидим в темном общем зале, актеры на экране целуются, и красивый парень держит меня за руку. На секунду я чувствую, будто мне снова двенадцать и не было всех этих лет, а я всего лишь впервые пошла в кино с мальчиком. И даже подержаться за руки означало симпатию и начало чего-то безумно интересного, нового. А потом первые робкие поцелуи в щеку, и вот вы уже встречаетесь, наивно, по-детски. Мальчик приносит тебе шоколадки, а ты даришь ему самодельный браслет из бусин, на которых нарисованы сердечки. И те самые бабочки в животе.
Билл тепло улыбается мне, а я ему в ответ. И он шепчет мне на ухо:
— Пойдем отсюда.
И вдруг встает с места, делает два шага за угол и утягивает меня за собой. Мы быстро идем по темному коридору лечебницы.
— Билл! Куда мы идем?
— Подожди, и увидишь. Скорее, чтобы нас не увидели, — с этими словами он поднимается по лестнице два пролета, а я за ним.
Мы оказываемся на последнем этаже. Как я понимаю, здесь нет палат, лишь комнаты, где хранятся всякие больничные нужности — постельное белье, посуда, лекарства, да и бог знает что еще. Здесь темно. Билл не включает свет, чтобы не привлекать лишнего внимания, только прикладывает мне палец к губам. Мы тихо проходим весь коридор, Билл открывает ключом последнюю дверь, и мы оказываемся в полупустой комнате.