Дом среди сосен
Шрифт:
В этом и фокус. Но ведь я и склад ради пользы строил, чтобы родную столярку спасти. Зачем же, спрашиваю вас, меня при этом все время в пятый угол загоняют? Чьей пользы ради?
Ладно, за народное добро мне выговора не жалко. Зато теперь склад оприходован, сделался законным, можно творить дальше.
Что? Вы подумали, будто из-за этого выговора я и стал не начальником, а замом? Если бы. В замы я превратился по болезни. Вы тоже болельщик? За «Локомотив» болеете? А я за наши родные «Крылья Советов». И был у нас, доложу вам, классный форвард
Приходит он однажды ко мне:
— Я у вас три года работаю, прошу повышения.
— Что ты просишь?
— Да немного, хоть бы начальником отдела, мне ведь тоже расти надо.
А у меня, как назло, ни одной свободной вакансии. Включил его в ближайший список на премию, однако, чувствую, остался недоволен мой Колотов. Конечно же, переманили его в ваш «Локомотив» на должность начальника отдела. Теперь он в наши ворота голы забивает. Наконец открылась у нас вакансия, моего зама взяли на повышение в соседний трест. Зову на переговоры бывшего любимца.
— Иди к нам, есть вакансия.
— Какая? — спрашивает.
— Будешь моим заместителем.
— Нет, — говорит, — теперь я на это не согласный, меня уже в группу «А» зовут.
— На что же ты согласен?
— А согласен я быть начальником строительства. Мне на прошлой неделе предлагали идти на директора завода, но я патриот вашей стройки, через вас вырос, так что зачем мне директором, мне приятнее начальником строительства.
— А я куда же? — спрашиваю.
— А вы на мое место, замом моим. Я, конечно, буквально на вашу должность не претендую, можете оставаться в своем кабинете и руководить по-прежнему, как руководили. А я буду лишь числиться и являться каждого второго и семнадцатого, я человек скромный, меня ноги кормят.
Не сразу я решился, однако ничего не поделаешь, пришлось согласиться ради наших родных «Крылышек». Так и сделался собственным замом, об этом почти никто не ведает: ни Москва, ни жена законная.
Что? Изволите мне не верить? Про воздушный склад поверили, а про Колотова не верите? Как вам угодно. Может, я и про воздушный склад заливаю, а вы и уши развесили.
Говорю святую правду: стал собственным замом. И, знаете, почувствовал себя совсем иначе. Другая степень ответственности. Свободным я стал, раскованным, смелым. Лишь в новой должности я и развернулся по-настоящему.
Продолжаем мы строить мосты, один сдаем, другой начинаем, все время у нас мосты в работе. Объемы нам из года в год повышают, но замечаю — рабочих рук стало недоставать. Тут мне экономисты докладывают: в нашем временном поселке постоянно проживают семь тысяч человек и есть триста пар свободных рабочих рук, которые сидят дома и бьют баклуши по той жизненной причине, что нет у нас детских учреждений. Был бы у нас детский комбинат, завтра пришли бы на работу. Только комбинат, да еще детский, не запланирован.
Сначала мы хотели по закону. Обращаемся
Собрались на узкий семейный совет. Если нельзя по закону, не выйдет ли поперек? Не осилим ли детский комбинат из воздуха? Это же не склад под столярку. Это же дети. Как мы их скрывать будем?
Сотворили проект. Разумеется, индивидуальный. Как мы можем взять типовой, если строить будем совсем нетиповым методом? И, слава богу, проект у нас вышел что надо: свободная планировка и компоновка, даже мозаику пустили по стенам, не детский комбинат, а воздушный замок, честно говорю.
Приступили к натуре. Главное условие при этом — полное сохранение секретности. От всех и вся, от верхов и низов, от народных контролеров и Стройбанка. Как же иначе? Едва в поселке узнают, что мы возводим детский комбинат, тут же начнется давка и очередь, и непременно найдется доброхот, который доложит по инстанции.
Обнесли площадку забором. Копаем котлован, начинаем кладку. Даже рабочие не знают, что они кладут. Пока можно было, мы и старшему прорабу не открывались. Строим автомотомастерские — такая у нас была обнародованная версия.
А площадка, надо заметить, на самом лучшем месте. Пригорок и рощица под боком: для детей же! И растет наш тайный комбинат у всех на виду.
Первый удар нанесла нам одна многодетная мамаша. Написала письмо в исполком — это же безобразие, в центре поселка строят автомотомастерские, чем будут дышать наши дети?
Прибыла первая комиссия — от местной власти. Ну, с ними мы быстро уладили: виноваты, недоучли, если нельзя автомотомастерские, создадим на этом месте пекарню. Хлеб-то, он местной власти необходим.
Переключились на «пекарню». А надо вам сказать, что нас частенько разные столичные гости визитами угощают. И каждый считает своим святым долгом проявить интерес:
— Что это у вас за забором растет, Иван Семенович?
Я кому как: пекарня, гараж, трамвайное депо, котельная, универсам «Рассвет», бассейн «Москва», а вообще-то это будет асфальтно-протяжной цех... Как-то обронил в сердцах:
— Строим по разнарядке исполкома шелкоткацкий цех, шелковые платочки будем выпускать для всех всемирных магов и чародеев.
Лишь один из гостей попрекнул:
— Зачем же котельную в центре поселка? Как это ты визу санинспекции получил?
— Слушаюсь, — отвечаю. — Исправим. Как только построим, тут же на окраину передвинем.
А у самого не только от санинспекции, вообще никаких виз не имеется, только на забор и было у нас законное разрешение.
Конечно, мало радости так прикидываться, но наша ложь во имя детской истины, поэтому я просто обязан терпеть.
Тут я нюхом чую — на это особое чутье надо иметь — назревает опасность со стороны Стройбанка. Что-то там они пронюхали и готовят санкции. А у нас к тому времени приключился некоторый перерасход по фондам, ибо и за воздушные сооружения приходится платить вполне реальной монетой.