Дом тихой смерти (сборник)

Эдигей Ежи

Капитан растерялся: гнаться за девушкой или разыскивать предмет, которым она запустила в него? Бросился вслед девушке и с удивлением увидел, как неизвестно откуда взявшийся «король репортеров» тянет за рукав упирающуюся Маргарет. Похоже, он видел только что разыгравшуюся здесь сцену.

— Пустите, не хочу, не пойду! — на все лады повторяла девушка, пытаясь вырваться из цепких рук репортера.

Свен Бреман толкнул Маргарет к бразильцу.

— Вот, держи ее крепче, растяпа! А то опять упустишь!

Капитан не заставил себя просить, крепко схватив девушку в объятия.

— Нет, нет, никогда тебе

такого не прощу! — повторяла Маргарет до тех пор, пока Михал не закрыл ей рта поцелуем.

Неизвестно, сколько времени молодые люди простояли бы неподвижно прижавшись друг к другу, если бы репортер опять не вмешался. Подавая Выгановичу золотой кружок, он насмешливо проговорил:

— Вот этим швырнули в тебя, приятель. Возьми. Негоже египетской царице валяться на мостовой.

Нельзя было вечно целоваться на площади у морского вокзала, надо было что-то делать, и капитан решился.

— Пошли! — твердо сказал он девушке и, не выпуская ее руки, чуть ли не бегом бросился к зданию морского вокзала. — Скорей, «Гриф» вот-вот отправится.

— Ты сошел с ума! — воскликнула девушка. — Что мне делать в Польше?

— Скорее! Свен прав, уж я тебя теперь не выпущу! — был ответ.

— Сумасшедший! — нежно прошептала Маргарет, больше не сопротивляясь.

У окошечка паспортного контроля стоял Бертиль Свенссон со вторым сотрудником полиции и о чем-то беседовал. Увидев вбежавшую пару, он дружески приветствовал бразильского ювелира. Спешно поздоровавшись с ним, ювелир рванулся к окошку.

Маргарет громко, как непонятливому ребенку, твердила своему Диего:

— Сумасшедший, совсем сумасшедший! Ведь у меня с собой нет никаких документов!

Не слушая девушку и не выпуская ее руки, Выганович подал в окошечко свой паспорт. Бертиль Свенссон, мгновенно сориентировавшись в ситуации, сунул голову в окошечко и что-то тихо сказал пограничнику. Тот кивнул головой, со стуком шлепнул печать на паспорт бразильца и, возвращая ему документ, громко произнес:

— Прошу вас поторопиться, господа, паром уже отправляется!

И он схватился за телефонную трубку, чтобы задержать паром.

— Диего, что ты делаешь! — твердила девушка, позволяя увлечь себя к причалу. — У меня ни денег с собой, ни вещей. Нет даже зубной щетки! И что скажут родители? Они же рассчитывали, что я стану помогать им в гостинице…

— Щетку купим, а родителям напишешь. Помогать же им будет твоя сестра, нет проблем!

И увидев, как с парома опять спустили сходни, капитан рысцой припустился к ним.

— Быстрее! — кричали матросы. — Только вас ждем!

Уже занеся ногу над сходнями, капитан вдруг спохватился и, опять опустив ее, быстро проговорил на ухо девушке:

— Не хочу увозить тебя обманом, надо, чтобы ты знала. Я не богач, не бразильский ювелир, я поляк. И зовут меня не Диего, а Михал!

— Я знаю, Михал! — прошептала ему девушка в ответ. — Свен Бреман и это мне сказал. Я все знаю!

От неожиданности капитан выпустил девушку, но теперь уже она потянула Выгановича за руку, и они поднялись по сходням на борт парома. Сходни тут же втянули на корабль, вода забурлила под винтами, «Гриф» заколыхался на волнах. Постепенно полоса воды, отделявшая его от набережной, становилась все шире, вот он уже развернулся на просторе и взял курс к невидимым отсюда польским

берегам.

Эпилог

Сплошные сюрпризы

Оставив за бортом Ругию, «Гриф» уже проходил мимо острова Узнам. До места назначения, причала в Свиноустье, оставалось не больше часа. Завозились пассажиры в каютах, собирая вещи. Те поляки, которые растратились до последней кроны и не смогли даже заплатить двадцати крон за кресло в салоне, провели ночь на жестких скамейках, и теперь, проснувшись, расправляли одеревеневшие члены. Шведские же пассажиры, начавшие путешествие от стояния в очереди к киоскам с польской водкой, теперь старались хоть немного привести себя в порядок. Матросы наводили глянец на палубе и в доступных им помещениях парома, ибо прийти в порт приписки «Гриф» должен при полном параде, сверкая чистотой.

Утро было свежее, никого из пассажиров не тянуло на палубы. Только недалеко от мостика, на передней палубе, стояла какая-то пара. Мужчина держал девушку в объятиях, как и положено влюбленным, девушка задавала любимому тысячу ненужных вопросов, тоже, как положено девушкам. Такого рода вопросы обычно требуют лишь утвердительного ответа, и данный случай не был исключением.

— Ты всегда будешь любить меня?

— А как меня примут твои родители?

— А твое начальство не рассердится, что ты привез меня в Польшу?

— А тогда, ночью, когда я сама пришла к тебе… я тебе уже нравилась?

— А ты будешь заботиться обо мне? Ведь твоя страна для меня совсем чужая.

— А…

На все вопросы капитан с чистой совестью отвечал утвердительно. На все, кроме одного. Он не был уверен, одобрит ли его поведение полковник Могайский, и трусил перед встречей с ним. Что касается задания, то тут вроде бы все в порядке: профессор Яблоновский и его портфельчик благополучно прибыли на паром, вот сейчас под польским флагом причаливают целые и невредимые к берегам родины. Но это, так сказать, конечный итог. В ходе же выполнения задания им, капитаном Выгановичем, были допущены кое-какие нарушения полученной от полковника инструкции. Ну, во-первых, ему было приказано строго-настрого не входить в контакт с профессором, а он вошел. Правда, сделал это в экстремальных обстоятельствах, когда профессору грозили пытки и смерть, так что вряд ли стоит упрекать себя за нарушение инструкций. Надо было заранее позаботиться о каком-нибудь хитроумном устройстве, которое известило бы его о грозящей профессору опасности. А то позаботились о портфельчике, а о самом профессоре…

Во-вторых, Марго. Тут уж за проявленную самовольную инициативу капитану наверняка не только нагорит от начальства, его вообще могут турнуть со службы. Офицер-контрразведчик не имеет права в служебной командировке заниматься личными делами. Тем более, что в своих рапортах ни разу не упомянул о девушке, а был просто обязан это сделать в тот период, когда заподозрил в ней агента ЦРУ. Увезя девушку с собой в Польшу, капитан поступил опрометчиво, хотя и руководствовался самыми благородными чувствами Впрочем, тогда он не рассуждал, действовал в состоянии аффекта, рассуждать стал потом. Из Швеции-то их выпустили благодаря вмешательству Бертиля Свенссона, а вот как девушка пройдет польский паспортный контроль? Из документов у нее с собой только права на вождение машины.