Дом у кладбища
Шрифт:
– В самом деле, часы пробили шесть… Постой, так, значит, эти старинные часы ещё ходят?
– Ну, да! Они же пробили шесть!
– Да дело не в этом, значит, они могли быть свидетелями многих преступлений. Надо их обыскать, кто знает, что таится в этом стареньком замке.
– Это уже давно не замок. В этом захолустье его так не назовёшь. Здесь всё такое обшарпанное, в пыли…
Незаметно для себя он привёл её в гостиную. Она села рядом, и он начал обыск. Увлёкшись, про чай они совсем забыли. Сначала он открыл крышку часов. Маятник мерно раскачивался из стороны в сторону, но что-то здесь было не так! Он снова открыл крышку, прислушался.
– Наверное, такие часы даже мои бабушка с дедушкой не видывали.
Лиана сидела рядом и смотрела за происходящим. Ей тоже показалось странным, что они ещё ходят.
– А может, их отодвинуть? – предложила она.
Он сел на корточки и принюхался.
– Какого же они года?
– Я бы даже спросила – века. На этот вопрос ответит только очень хороший антиквар.
– Ты не находишь странным то, что звук изменяется? Когда я отодвинул часы, звук стал немного более тихим. Значит, часы что-то в себе скрывают.
– Что же?
– Я не знаю, но попробую ответить на этот вопрос. Если звук распространяется неравномерно, то за часами находится пустое пространство. И секрет не в часах, а в том, что за ними находится. Пустое пространство играет роль резонатора, поэтому стук часов разносится громче.
– Элементарно, Ватсон.
– Старые, истлевшие обои выдали свой секрет. Я сразу почувствовал, что тут что-то не так. Обои какие-то больно странные, поэтому я предположил, что там что-то есть.
На обоях были выгоревшие от времени пятна. Они-то и выдали свою тайну. Расположение предметов ближайшие лет сто, а может, и больше, не менялось. Обои были не просто старые, они были проедены жуками и грызунами, местами даже порваны. Феликс осторожно постучал и прислушался – звук был глухой и гулкий. У него опьяняюще закружилась голова. Вот оно, настоящее дело, которому не жаль посвятить жизнь. Он тихонько кашлянул, стараясь не очень пылить, и посмотрел на Лиану.
– Ну что? Будем вскрывать?
– Подожди, нужно позвать понятых.
– Они пьют чай, давай не будем их беспокоить.
– Кто это пьёт чай? Кого не будем беспокоить? – в гостиную вошли Александр Михайлович с женой. Она, закрывая рот рукой и кашляя, спросила:
– Что тут произошло? Почему такая пыль?
– Пыльно, мама, потому, что мы стоим на пороге величайшего открытия.
– Какого ещё открытия? Почему вы не пришли на чай?
– Мы не не пришли, мы немного опоздали и сейчас спустимся, но сначала… – Лиана посмотрела на Феликса. Часы медленно пели в своём направлении. Феликс демонстративно постучал по стене.
– Да, мы не ошиблись, когда решили переехать в этот дом.
– Ты прав, дом кишит загадками, и если не мы, то кто же тогда их разгадает?
– Здесь нужно что-нибудь тяжёлое, да и что-нибудь острое не помешает.
– Тайник? Как ты догадался?
– Элементарно, Холмс. Я ещё не раз вас удивлю. Принесите мне какие-нибудь инструменты.
– Да, я уж точно не разочаруюсь, – сказал Александр Михайлович после некоторого раздумья. – А где же лежат инструменты?
– Инструменты? Лиза!
Через пару минут в комнату вошла Лиза.
– Ты не знаешь, где лежат инструменты?
– Инструменты в кладовой, рядом с кухней. Ключи я сейчас принесу.
– Будь добра, покажи Александру Михайловичу, где они лежат.
Когда они удалились, Феликс начал простукивать всю стену. Он так увлёкся этим занятием, что, казалось, не слышит ничего, кроме этих звуков.
– Я что-то слышал.
– Лично я ничего не слышала, – сказала Виолетта Михайловна.
– Я тоже.
Феликс насторожился и выскочил из комнаты как ужаленный.
– Что-то случилось, – заключила Лиана.
Он не ошибся. В кладовке не было света, поэтому Александру Михайловичу пришлось взять фонарь, но когда они с Лизой спустились, фонарь погас. Александр Михайлович оступился и упал с лестницы, пролетев кубарем весь лестничный пролёт, он больно ударился головой. Поднялась такая пыль, что невозможно было дышать. Страшно ругаясь, он стал шарить в темноте в поисках фонаря, но тщетно, попытки не увенчались успехом. Лиза не могла оставить его в такой ситуации. Она спустилась к нему, и дверь в кладовку неожиданно захлопнулась. Александр Михайлович лежал без сознания. Лиза наощупь спустилась и стала ощупывать его тело. Пульс еле-еле, но присутствовал.
– Как же теперь выбираться?
За дверью послышались шаги.
– Лиза! Александр Михайлович! Где вы? – крикнул Феликс.
– Мы тут! Мы здесь! – ответила Лиза.
– Я сейчас, я уже иду…
К счастью, ключи оказались в двери. Он повернул ключ, дверь тяжело, но поддалась. В кладовке по-прежнему было темно.
– Как вы там? Живы? – крикнул Феликс.
– Я в порядке, а Александру Михайловичу нужна помощь.
Феликс вспомнил, что в телефоне у него есть фонарик, и посветил вниз. То, что он увидел, превзошло его воображение. Лиза была сверху донизу перемазана в пыли, рядом лежал Александр Михайлович и тихо охал. Он пытался подняться, искал руками, на что бы опереться, но, не найдя точку опоры, рухнул навзничь. Рядом валялись инструменты.
– Как? Как вас угораздило?
– Милок, мне уже шестьдесят лет. Я уже немолодой, да и эти проклятые ступеньки…
– Сильно ушибся-то? – Лиза помогала ему встать, но тщетно.
Феликс осторожно спускался по повету, но одна из половиц вдруг прогнулась, он оступился и чуть не полетел вниз, вслед за Александром Михайловичем. Он осторожно ступал, держась за перила. Его стала пробирать дрожь. Что, если дверь снова захлопнется? И сжал в руке ключи. Да, повет вряд ли ремонтировали. Феликс нагнулся, чтобы протянуть руку пострадавшему. От полученных травм тесть едва мог держаться на ногах. Пришлось взвалить его на спину.
– Сейчас, сейчас, я сделаю перевязку и приложу лёд, – хлопотала Лиза.
– А что скажет Виолетта Михайловна?
– Я ей всё объясню, – сказал Александр Михайлович.
Они поднялись по злополучной лестнице наверх. Феликс шёл впереди, сзади шла Лиза, а между ними на заплетающихся ногах шёл Александр Михайлович. Так и есть, дверь захлопнулась. Легранский начал теребить в руках ключи. Нет, не этот, но наконец ключ был найден. За дверью уже стояли Виолетта Михайловна с Лианой.
– Что тут произошло?