Дом у воды
Шрифт:
— Не бойся, — жарко прошептал он ей в ухо. — Здесь ты в безопасности. Никто не посмеет даже словом обидеть. А если сюда какое-то мурло заявится, так все же на виду. И дом наш только кажется, чтс на отшибе. Вон в пешей доступности Севка, пацаны на горе. Не бойся, маленькая моя!
От его задушевных слов, больше похожих на признание в любви, от рук, прижимающих все крепче и крепче, Света забыла про телефон, оставшийся без симки. Она просто уткнулась лицом в грудь любимого и горько разрыдалась.
Арсений притянул ее
— Перестань реветь, слышишь? — попросил он. — Никто тебя пальцем не тронет. Но ты это… Беретту носи с собой. И я с мужиками договорился, у них там на горе тир в сарае обустроен. Будем ездить тренироваться. Люди другой расы вдалеке от всех живут, и с горки хорошо видно, кто к ним едет.
— Это охрана твоя? — пробормотала Света.
— Ну да, — признался Арсений. — Папа мне такую свинью подпожил. А видишь, сейчас пригодилась. Старый паникер!
— И крестный туда же, — сквозь слезы улыбнулась она. — Сидит у себя во Франции и дает всем указания.
— Во Франции? — повторил Арсений. — А как он там оказался?
— Женился на француженке, — хмыкнула Света. — Хлоя его обожает.
— А ты с ним с детства знакома? — уточнил Гаранин, ловя себя на странной мысли: «Знаем мы таких крестных и крестниц».
— Ага, — бесхитростно кивнула Света. — Говорят, когда мама меня рожала, они с папой вместе в приемном покое сидели.
— Хороший, наверное, человек, — заметил Арсений. — Как родной отец тебе…
— Очень, — прошептала Света и снова почувствовала тоску по домашним. — Хотела позвонить маме или ему, а ты симку вытащил… Зачем?
— Боялся, что тебя вычислят. А Дунаев умудрился по-своему мозаику сложить. Через меня зашел.
— Поцелуй меня, Сенечка, — попросила она, напрочь отметая все страхи и переживания. — Поцелуй меня.
Гаранин рыкнул, давая понять, что его дважды просить не надо, и, скосив глаза на Олеську, самозабвенно играющую в его компьютере, подхватил Свету на руки. Он отнес ее в зимовку и, рухнув рядом на колени, потянулся к ней губами.
— Маленькая моя, — прохрипел он. — Как же хорошо, что ты меня выбрала!
После гибели Надежды Генка и Петька остались в Курыгино одни. Они пару раз наведались в избу покойницы и утащили оттуда все консервы и водку. Потом достали из погреба банки моченых грибов и бутыли с бражкой.
— Сено еще можно продать? — со знанием дела предпожил Генка.
— Как ты его отсюда увезешь? — хмыкнул Петька. — У нас ни лошади, ни вездехода. Только мотоцикл с коляской.
— И тот Наполеона помнит, — нехотя бросил Генка.
Поэтому, когда за сеном заявились Люба с Павкой, оба брата спорить не стали, а даже вызвались подсобить по-дружески.
— Сеня знает, что вы в Надькину хату лазаете, — предупредил Павка, нимало не озаботившись сообщить, что Гаранин в курсе его стараниями. — Мне вот разрешил сено забрать…
— Сеня
— Сам такой праведный, — скривил губы Генка. — Всех жить учит, а в чужую избу постояльцев пустил.
— А он и не пускал, — справедливости ради заметил Павка. — Даже подрался там с одним типом. Жестоко рубились. Чуть не поубивали друг друга. Я, когда обратно ехал, даже пятна крови на снегу приметил.
— И кто же победил? — сплюнув за землю, поинтересовался Петька. — Пришлый или Дергайкин?
— Света с дубиной прибежала и давай махать. Вот драка и закончилась, — веселясь сообщил Павка. — Но чужаки так в доме и остались. Может, Демьянка им разрешила?
— Если из Питера, то она. Нам-то что? — усмехнулся Генка, вилами укладывая сено на самый верх обоза. — Ну вот и все, — повернулся он к Павке. — Вашим лошадкам до весны хватит.
— Точно! — радостно согласился Павка и, хлопнув Луну по боку, повел к своей деревне. Рядом засеменила Люба, на ходу поправляя чуть не свалившийся ком утрамбованной прошлогодней травы.
Когда лошадь и путники исчезли за поворотом, Генка хитро глянул на брата и, почесав репу, пробурчал довольно:
— Я придумал, как нам икону достать…
— И как же? — насторожился Петька. — Гаранин как прибитый сидит. Никуда не выходит из-за своей жены. И до церкви за пять минут домчится. Мы же засекали.
— Он нам сам принесет икону в обмен на Свету, — азартно прошептал Генка. — Девку украдем…
— Сдурел, что ли? Она дерется как бешенная, — округлив глаза, вскинулся Петька.
— А кто сказал, что мы сами ее захватим? Давай наймем того мужика, с которым сегодня Гаранин дрался. Он захочет Сеньке отомстить.
— А чем расплатимся?
— Когда бабки за икону получим, рассчитаемся. А если и в церкви поможет, то в долю возьмем. Самим все равно не справиться.
— Голова, — сипло бросил Петька. — Отличный план.
Глава 22
С раннего утра Дунаев пребывал в бешенстве. Лера спала отдельно и даже не смела показаться ему на глаза, прилюдно получив вчера вечером оплеуху.
«Совсем обалдела, гадина, — рыкнул про себя Станислав Иванович. — Распоясалась стерва! Ну да ничего, лапочка, я гаечки прикручу. Любила богатого, полюбишь и бедного, — зло подумал он, вспоминая, как вчера в ресторане случайно выяснилось, что основные карты оплаты заблокированы, а платежи проводит только чахоточный банк в Шанхае, где лет пять назад по случаю Дунаев открыл счет. А все эти именитые банки Европы сочли его деньги грязными и арестовали счета. — Знал бы прикуп, жил бы в Сочи», — поморщился Дунаев, прекрасно понимая, что, кабы предугадал такое развитие событий, сейчас бы как сыр в масле катался. А так…