Дом в Лондоне
Шрифт:
– Наверху, наверное.
– А Слава где?
– Может, у себя?
Пауза. Снова голос Аллы:
– Его в кабинете нет. Куда он ушел?
– Честное слово, не знаю, честное благородное!
И Лидочка вдруг почувствовала, насколько нервы у лже-Аллы на взводе, как ей самой здесь страшно. Она ведь тоже одна в чужом лагере. И хоть ее окружают жертвы, она, как любой хищник, не может доверять им до конца. У нее есть когти, но ведь и у жертвы могут обнаружиться ядовитые зубы.
– Честное слово, Слава не выходил!
– Сейчас он у нас
Алла стояла в дверях. Волосы у нее растрепались, прядями легли по щекам. Голос приобрел южную, притом кухонную интонацию.
– Чего лыбишься? – с ненавистью спросила Алла. – Ты от меня не спрячешься!
– Вы о чем, Алла? – удивилась Лидочка, откладывая книжку.
– Славу не видела? – Алла сделала над собой усилие и постаралась спрятать клыки и когти.
– По-моему, он к Иришке прошел, – по мере сил миролюбиво ответила Лидочка.
Алла рванулась в комнату к Иришке, захлопнув за собой дверь.
«Удивительно, что я могла видеть в ней нечто приятное и даже миловидное, – усмехнулась Лидочка. – Теперь меня можно палками лупить, но ничего приятного я в этой женщине не увижу. Злодейки не бывают привлекательными. В это трудно поверить, но это именно так».
За стеной заворчали, затараторили невнятные голоса.
Она еще смеет делать им выговоры! Впрочем, это происходит оттого, что ей очень страшно. Вряд ли она более чем послушный исполнитель. Может, и на нее нашлась уздечка. По натуре, но не по судьбе Алла – человек обыкновенный. Ее тоже могли запугать, купить, обмануть…
Что же теперь делать? Законопослушная англичанка должна была бы завтра же позвонить инспектору Слокаму и сообщить, что столкнулась со случаем похищения жены своего квартирного хозяина, а также узнала, что Алла – не та, за кого себя выдает. А это может иметь прямое отношение к смерти Галины Стюарт.
И что же должен сделать английский инспектор после такого заявления?
Вернее всего, он попросит у Аллы паспорт и убедится, что тот в полном порядке – наверное, уж они об этом позаботились. Затем он спросит мистера Кошко, кем приходится ему дама, именующая себя бывшей миссис Кошко. И Слава ответит, что это его бывшая жена и никаких сомнений он не имеет. То же самое скажет и подросток Иришка – ну не может же она забыть свою родную мать! Конечно, инспектор, если к этому времени и не решит отправить Лидочку в сумасшедший дом, может послать запрос в Москву. О чем же будет этот запрос? Он попросит выяснить, живет ли в таком-то доме такая-то дама. И ему ответят, что она живет, но в настоящее время отъехала в Англию, погостить у бывшего мужа. Конечно, можно устроить обмен фотографиями, но вряд ли этот обмен будет скорым и убедительным. Впрочем, к тому времени преступники совершенно спокойно убьют настоящую Аллу – зачем им оставлять следы?
Но, конечно же, британская полиция
Простучали шаги Аллы. Она спускалась по лестнице.
И вдруг Лидочка испугалась: а что, если она заподозрила заговор и бежит сообщить о нем Геннадию? И сегодня же ночью эти бандиты решат убрать… кого? Лиду, единственного свидетеля!
Лидочка поймала себя на постыдном желании догнать Аллу и настойчиво убеждать ее, что она, Лидочка, не имеет в мыслях никаких доносов, что она будет сидеть здесь тише воды ниже травы. Она никого не видела и ничего не слышала… Лидочка не смогла остановить себя – спрыгнула с кровати, босиком подбежала к двери, приоткрыла ее и выглянула наружу.
В коридоре горел свет. Снизу из столовой доносился раздраженный голос Аллы:
– Ну почему никто не может поднять задницу и купить жратвы?! Как в холодильник лезть, вы все молодцы, а как принести – никого нету. Вот погоню сейчас…
– «Сэйфуэй» закрывается в семь, – отвечала Валентина. – А сейчас скоро восемь.
– Что, здесь нет магазинов, которые позже работают?
– Есть один, у почты, но там все дороже.
– И меньше выбор, – поддержал жену Василий. – Значительно меньше.
– Что, там одной картошкой торгуют? – вспылила Алла.
– А деньги? – промямлил Василий.
– Какие тебе деньги?! Да у тебя вся комната добром завалена. Шоп-турист, понимаешь!
– Но ведь мы все покупали только на распродажах, за грошики, – начала оправдываться Валентина.
– Сколько осталось грошиков, истрать на колбасу. И сыру купи, чтобы я была довольна.
Лидочка подумала, что Иришка вовремя рассказала ей о том, что Алла поддельная. Если не знать, то можно от удивления помереть. Почему эта женщина позволяет себе так шпынять краснодарских Кошек, а те покорно собираются, шуршат сумками, звенят мелочью?
В то же время Лидочка не могла избавиться и от некоторого гадкого злорадства. В конце концов, кто-то же должен был открыто сказать этим толстячкам, что нельзя вечно жить взаймы.
– Не люблю халявщиков, – сообщила Алла тихим, деловым голосом. – И я на них управу знаю. А ну пошли!
Алла явно отыгрывалась на хомяках.
Хлопнула входная дверь. Лидочка продолжала подслушивать. Но Алла не стала никому звонить. Она снова поднялась на второй этаж и без стука открыла дверь к Иришке. Папа с дочкой все еще сидели там.
– Совсем забыла, – сказала она достаточно громко – видно, в пылу боя с краснодарцами забыла о Лидочке. – Где микрофон?
– Что? – послышался Иришкин голос.
– Сегодня тебе твой хахаль принес микрофон. Оставил на столе. У меня Лида свидетель. Я узнала, что это не твой микрофон. Давай его сюда.
– Возьми.
– Откуда он у тебя?
– Нашла.
– Ты не могла его найти.
– Нашла.
– Где?
– Когда изгородь подстригала. В саду. А зачем он вам нужен?