Дом ведьмы. Большая уборка

Волховец Вера

Кажется, он есть хочет...

По крайней мере, памперса, который надо срочно сменить, я у дракоши не наблюдаю. И пальцы мои он больно подозрительно посасывает.

Как это водится у русского человека — сначала мы что-нибудь натворим, и только потом полезем смотреть в инструкцию, как надо было сделать.

В справочник я лезу торопливо, осторожно ладошкой придерживая дракошку, чтоб он-она-оно не свалилось со стола.

Чем его кормить?

У меня тут есть

крыс, который очень много косячит, и хвост у него длинный. Это будут мои штрафные санкции!

Смех смехом, а я явственно подумала, что если дракоше не подходит обычная еда, то вылуплять его с моей стороны было несколько скоропалительно. Денег нет, мозгов нет, и чего я, собственно?

“...в первые три недели карликовый дракон должен питаться только гретым молоком, с третьего дня — с добавлением цветочного меда”.

Так, уже легче.

— У нас еще молоко осталось? — я уставилась на Триша, взглядом транслируя ему, что если нет — на сосиски я все-таки дворецкого пущу. Просто так, из любви к мясосодержащим продуктам не очень ясного происхождения.

Молоко нашлось.

Я озадачилась, куда его наливать — не имела ни малейшего понятия, как тут с бутылочками и сосками, а Триш хлопнул себя лапой по лбу.

— Я сейчас, миледи! — пискнул он и испарился, бросив меня одну на произвол душераздирающего зрелища — вопящий от голода дракон.

Предатель. Изменник. Расстреляю!

Только сначала накормлю дракона. Ну, и найду из чего стрелять, конечно. Только сначала все-таки дракон! Иначе паршивая из меня Мать Дракона, если какой-то крыс меня заботит больше.

Я выудила из горы посуды маленькую серебряную ложечку, натерла её щепотью золы, оставшейся в чашке, сполоснула из-под крана.

Делать это и следить, чтобы мое новорожденное чудо не шлепнулось со стола — а я очень нервничала по этому поводу, оказалось достаточно напряженненько.

Боже, это я ж только дракошку завела. А каково матерям с детьми, а? Тоже ведь — только отвернулся, а дите уже в пасть какую-нибудь фигню засунуло…

Вот и мое — присмотрело забытую на столешнице, блестящую на солнце стеклянную пуговицу, и решило, что если драконья мать, то есть я, не имею ни стыда, ни совести, то оно будет кормить себя само.

Выхватить пуговицу успела только чудом, на меня жутко обиделись и куснули меня за палец беззубыми десенками.

Да-да, боюсь-боюсь!

— Ну зачем же мы будем есть всякую бяку, радость моя, — ласково поинтересовалась я, капая из бутыли молока в ложку. А из ложки — уже в одну из распахнутых во всю ширь пастей.

Вкус капли молока драконышу понравился, и он восторженно завозился и начал бодать меня в руку головой, требуя добавки.

Марьяша, как мама— птица, которая торопливо роняет в голодные драконьи клювы капли молока с серебряной ложечки — потрясающая картина, сама бы с удовольствием полюбовалась со стороны.

А я же запаривалась и пыталась успеть во все три голодных рта принести еды, а с учетом того, что все три нетерпеливо

толкались у ложки — это была та еще задачка.

— Миледи, я принес! — в кухню снова ворвался запыхавшийся Триш, и одной только своей взъерошенной, взмыленной на макушке шерстью он заслужил помилование.

А что он принес?

А принес он мне непонятную штуку, похожую на маленький изогнутый рог, только с маленькой дырочкой с узкой стороны.

Судя по всему, я уставилась на эту фиговину ужасно непонимающе, потому что крыс закатил глаза, снова забрал вещицу себе, заткнул дырочку с узкого края тонким пальчиком, и плеснул молока из бутылки с другой стороны, а потом сунул сие безобразие в пасть моему дракону.

Рожок для кормления!

Ну точно, я такие же в музее видела, и на картинках в какой-то книжке!

Дракоша сразу понял, как с этим обращаться, и присосался к рожку намертво, отвалившись только, когда рожок опустел.

Да, так, пожалуй, побыстрее будет, чем по капельке из чайной ложки.

Желудки у трех голов моего дракона явно были разные, поэтому докармливать их пришлось отдельно, и уже мне. Для удобства — я подхватила дракошу на сгиб руки, и его сходство с маленьким ребенком, ну или хотя бы большим беспомощным котенком только усугубилось.

— Откуда ты это взял? — тихонько шепнула я, глядя как одна из насытившихся головенок моего дракона осоловело хлопает глазками.

Триш смущенно опустил морду.

— Это… Матушка дарила нам с женой на свадьбу. Говорила — пригодится, когда появятся внуки…

Он будто перебивает самого себя на полуслове, не договаривает до конца, уводит в сторону взгляд.

— А где же тогда твоя жена?

Наверное, если бы я отличалась каким-то тактом, я б не стала спрашивать. Но любопытство глодало меня сильнее совести.

— Кар’риша служила здесь поварихой, когда работал гостевой дом ди Бухе, — тихонько откликнулся Триш, — когда леди Улия закрыла дом от гостей — Кар’риша просто ушла. Звала и меня, но я не мог отступить от семейной присяги…

— А матушка? — я все-таки нахожу в себе деликатность увести разговор от неприятной для Триша темы. — Она не будет против, что ты пожертвовал её подарок для дракона?

— Матушка сейчас живет в доме престарелых грызунов, — уже пободрее откликается крысюк, — нет, она не будет против. Любая вещь должна служить на пользу, так она говорила.

— А куда ты бегал? — озадачилась я, чувствуя, как тяжелеет на моей руке дракоша, который делал последние глотательные движения больше из жадности, чтобы не оставить мне ни глотка молока.

— В домик садовника, леди Марьяна, — Триш чуть шевельнул усами, будто удивляясь этому вопросу, — видите ли, пока в доме беспорядок… Я там живу. Там, конечно, не очень удобно, садовник и его жена были людьми, но я устроился.

Интересно.

Перед домом я не видела никакого домика садовника, но… Но есть же еще и территория за домом!