Дом восьмого бога
Шрифт:
– Чтобы следующий раз не искать.- Парни переглянулись, но ничего не сказали.
Завтракать мы решили на самом Кифовом носу, да и искупаться в водопадике очень хотелось. Не думала я, что вид хижины, приткнувшейся к скале, вызовет такие сильные эмоции. Хотя ничего удивительного, ведь именно здесь всё и начиналось. Мой путь в этом мире начался от этой лесной избушки.
В хижине почти ничего не было, никаких наших пожитков, даже мешков с соломой. Дайк сказал, что местные растащили,
Макс шнырял вокруг, а я словно проводила для него экскурсию. Потом мы купались в холодной, хрустальной воде и я наслаждалась тем, как же всё-таки хорошо нам всем вместе. Водопадик ещё больше зарос зеленью, однако от этого не стал менее прекрасен. Пока я вытиралась, Дайк подался к скале, туда, где когда-то спрашивал, понимаю ли я его. Мы уже и обсохли, и бурдюки водой наполнили, а его всё не было.
Прыгая по камням, я пошла за ним, и только заглянула в узкую пещерку за падающими струями, как он выскочил из темноты, сжимая в ладонях вопящее, крылатое создание:
– Кари!!! Летуны!!! Та пара, что Хилл для меня раздобыл! Они не погибли! Они зиму здесь пережили! И там гнездо, только высоко очень! Макс! Макс! Нужна твоя помощь!
Макс управился быстро. Включив свечение, он залез по каменной стене и достал хвостом гнездо с самкой и четырьмя малюсенькими, пищащими детёнышами. Дайк был так доволен, что зверьки выжили, хотя и был уверен в обратном, что по возвращении к хижине, сразу принялся сооружать для них клетку-перевозку. Летуны поначалу очень возмущались, но после хорошей кормёжки успокоились и тихонько копошились в мешке.
Вот и появилась у нас ещё одна пара. Этих я назвала Тристан и Изольда, а если к этому времени и Ромео с Джульеттой, которых мы оставили на попечение Балмаара, обзавелись потомством, то вскоре в Латрасе появится ещё один источник хорошего дохода. Когда Дайк справился с работой и соорудил хоть и корявую, но вполне крепкую клетку, мы запрыгнули на лошадей и поехали к обрыву. Мне очень хотелось показать Максу то место, где я впервые осознала, где нахожусь. Лошадей мы оставили у входа в расщелину, так как они в неё ну никак бы не протиснулись, а вот летунов прихватили с собой, чтобы быстрее привыкали к людям и тому, что о них опять будут заботиться.
Открывшийся вид очень понравился Максу, а особенно ощущение безбрежности и свободы как в океане, которое накрыло, когда мы стояли на краю, вглядываясь вдаль.
Пока я наслаждалась видом и воспоминаньями, Дайк рассказывал Максу, как привёл меня сюда в первый раз, как мы тут пили кшасу и закусывали, какая истерика потом со мной приключилась и так далее и так далее. Макс уже не раз слышал об этом, только теперь он видел то, что тогда видела я и, думаю, хоть как-то понимал мои чувства.
Мы уже собрались немного перекусить, а чуть позже отправиться к лесному домику, чтобы переночевать под крышей и утром двинуться в обратный путь, как Бумер, всё это время спокойно лежащий у моих ног, вглядываясь вдаль и нюхая ветер, вдруг резко вскочил. Злобный рык волка заставил вцепиться в ошейник и одёрнуть его. Он послушался, слегка присев на мощные задние лапы, но продолжал рычать, глядя прямо в скальную расщелину - единственный выход на маленькое плато.
Парни оголили мечи, а я, вложив стрелу, натянула лук. Отступать было некуда - позади пропасть. Кусты слегка зашевелились, Бу зарычал ещё громче и утробнее, приготовившись к прыжку, а мы напряглись в предчувствии схватки.
– Отари! Не стреляй! Я ж говорил, что мы ещё встретимся!- весёлый бас Граса влился в уши прекрасной музыкой. Я опустила лук, медленно и облегчённо выдыхая.
– Я выхожу! Придержи своего зверя!
Здоровяк вышел из кустов, сделал к нам несколько шагов и остановился.
– Ну руки можно и опустить,- проговорил Дайк, расслабленно улыбаясь.
– Ты один?- я смотрела на Гоблина в полной уверенности, что ответ будет «нет».
– Остальные у хижины, а мы сюда пошли...
Повисла пауза, а потом ветви раздвинулись, и на поляну медленно вышел Карелл. Он очень внимательно разглядывал нашу компанию, и я заметила, что ему тоже как-то не по себе, хотя атаман старался этого не показать. Я ведь также не отрывала глаз от его лица, всматриваясь в знакомые черты и пронзительные карие глаза. Угол его рта, со стороны уродливого шрама, всё-таки дёргался, а это являлось признаком его внутреннего волнения или напряжения. Год назад у меня было и время, и возможность хорошо присмотреться к Кареллану эн Растану - тогда главарю «золотой» банды, а ныне одному из претендентов на престол Восточных территорий.
– Вот я и догнал тебя, моя девочка...- произнёс он властно, а я почувствовала, как предательски дрогнули колени, и что если он скажет ещё хоть слово, то я, наверно, упаду в обморок.
Конец второй книги.