Дом яростных крыльев
Шрифт:
— Ты знаешь моё имя.
Это не вопрос, но я отвечаю:
— Мама сказала, что вы за мной наблюдаете. А потом я увидела вас…
— Твоя мама что-нибудь ещё рассказала?
— Ничего. Она едва может говорить, не говоря уже о том, чтобы соединять слова в членораздельные выражения.
Я осматриваю темноту в поисках Бронвен, но всё равно её не вижу.
— Откуда вы её знаете? Откуда она знает вас?
— Это не имеет значения.
— Это имеет значение для меня.
— У нас мало
Новая и еще более сильная волна мурашек накрывает меня.
Порыв ветра задевает ветви над нашими головами, и луна проглядывает сквозь листву. Я замечаю складки тюрбана, сморщенную кожу, которая напоминает расплавленный воск, и молочно-белые глаза, которые светятся.
Я делаю шаг назад, моё сердце подступает прямо к горлу. Флора предупредила меня о том, что Бронвен слепая, но она забыла упомянуть, что она изуродована. Что с ней произошло?
— Освободи пять железных воронов, и ты станешь королевой.
Я застываю. Что? Железных воронов? Королевой? Вальяжное лицо Марко появляется у меня перед глазами, и я содрогаюсь.
— Король не только обручён… причём явно не со мной, но к тому же я его не люблю.
— Я в курсе, что ты любишь другого Регио.
На этот раз мурашки проникают мне под кожу и разогревают похолодевшую кровь.
— Как?
— Потому что я вижу, девочка.
Дрожь пробегает по моей спине, потому что, если она и видит, то отнюдь не своими изувеченными глазами.
— Вы хотите сказать, что если я найду пять… статуй, Данте станет королём и сделает меня своей невестой?
— Я хочу сказать, что Люс однажды будет принадлежать тебе, Фэллон B'aeinach.
— Бэннок? — повторяю я иностранное слово, которое она присоединила к моему имени. — Почему вы назвали меня Фэллон Бэннок? Что это значит?
Она пятится.
— Освободи воронов, Фэллон.
— Освободить? Эти статуи где-то заперты?
— Да.
— Где?
— Они спрятаны по всему королевству.
Я разочарованно вскидываю руки.
— Тогда как, простите, я смогу их найти?
Бронвен перестаёт пятиться.
— Первая приведёт тебя к остальным.
— Отлично. А где тогда первая?
Она останавливается и не двигается так долго, что я успеваю выпустить воздух из уголка своих губ.
— Продолжайте нагнетать. Это очень весело.
— Я вижу одну из них во дворце.
— Очень жаль, потому что мне не разрешено посещать королевский остров, и мне там не рады, — а затем добавляю себе под нос: — Поверьте, если бы это было не так, я была бы там сегодня вечером.
— Ты здесь, потому что время пришло.
Темнота обволакивает её так, словно её телу не достаёт физического наполнения.
— Никому не говори обо мне, как и о наших делах, или ты проклянёшь нас всех.
— Прокляну
Тишина.
— Кто вы? И почему я?
Опять тишина.
— И откуда вас знает моя мать?
Прохладный поток воздуха приподнимает мои волосы, и до меня снова доносится её жуткий шепот.
— Он ждёт тебя, Фэллон.
— Кто? Данте? Антони?
Мой гнев отражается от стволов кипарисов, от их искривлённых корней и от иссиня-чёрного неба.
Мне хочется зарычать и начать продираться сквозь темноту, пока я не поймаю эту невыносимую женщину, говорящую загадками.
— Ты в порядке? — голос Антони заставляет меня развернуться.
Я хрипло выдыхаю, резко запускаю пальцы в волосы и провожу по своим густым локонам.
— Да, — решаю солгать я.
— С кем ты говорила?
— С какой-то женщиной.
А была ли Бронвен человеком? При мысли о том, что она может быть кем-то другим, заставляет волоски на моих руках встать дыбом.
Антони обходит меня и окликает женщину, прося её показаться. Но Бронвен не появляется, что неудивительно.
Когда он заходит ещё дальше в темноту, я вдруг понимаю, что получила то, за чем приехала в Ракс, и теперь… теперь я настолько запуталась, что мне хочется драть на голове волосы. Вместо этого я сжимаю руки в кулаки и решаю сосредоточиться на широком теле Антони, который направляется сквозь кромешную темноту в мою сторону.
— Мне не следовало отпускать тебя одну, — бормочет он.
Я хватаю его за предплечья, желая успокоить.
— Я в порядке, Антони.
Он скрежещет зубами.
— Что она тебе сказала? Чего она хотела?
— Денег, — снова лгу я.
— Ты ей что-нибудь дала?
— Один медяк. Чтобы она могла накормить своего ребёнка.
Ложь просто изливается из меня сегодня.
Его руки дёргаются, и затем раздается звон металла.
— Вот.
Несмотря на то, что мои пальцы всё ещё сжимают его предплечья, Антони удаётся достать монету из кожаного кошелька на поясе.
Я качаю головой.
— Я и так уже тебе должна.
— Фэллон…
Я отпускаю его руки и сжимаю его пальцы вокруг монеты, которую он мне протягивает.
— Пожалуйста, Антони. Я, может быть, и не купаюсь в золоте Тарекуори, но я не бедная.
В конце концов, он уступает и убирает монету обратно в кошелёк на шнуровке.
— Нам пора отправляться домой.
На этот раз я с готовностью соглашаюсь. И не потому, что собираюсь ворваться на королевский пир и найти статую, а потому что мне нужно держаться подальше от этого места… и от слепой женщины, которая только что мне сообщила, что я могу стать королевой, если найду и освобожу пять железных воронов.