Дом Земли и Крови
Шрифт:
— Ну и что с того, что я это сделал?
Она наклонила свое лицо ближе к его лицу.
— Очень жаль, что весь этот исцеляющий первый свет не превратил тебя в порядочного человека.
— И что же в этом такого веселого, Квинлан?
Ее пальцы сжались от того, как он произнес ее имя.
— Полагаю, мне просто придется это сделать…
Дальше по улице открылась
Она отпустила его и встала. Ее сила была странным, огромным колодцем под ней. Принадлежащий не только ей, но и всем им.
Она посмотрела на Ханта, который теперь смотрел на нее так, словно не мог поверить своим глазам. Она взяла его за руку. Они переплели пальцы.
И вместе шагнули вперед, чтобы поприветствовать весь мир.
Глава 95
Сиринкс сидела у открытой парадной двери квартиры, скуля от беспокойства, когда Брайс и Хант вышли из лифта.
Брайс окинула взглядом пустой холл и химеру.
— Я оставила эту дверь закрытой… — начала она, заработав понимающий смешок от Ханта, но Сиринкс уже бежала к ней.
— Я объясню ее дар позже, — пробормотал Хант, когда Брайс загнала истеричную Сиринкс в квартиру и опустилась на колени перед чудовищем, обхватив ее руками.
Они с Хантом пробыли на Старой площади всего две минуты, прежде чем раздался плач — от людей, которые, спотыкаясь, выбежали из укрытий и обнаружили, что для их близких было уже слишком поздно.
Рог, вытатуированный на ее спине, хорошо справился со своей задачей. В воротах не осталось ни одной пустоты. И ее первый свет-через эти ворота-смог исцелить все: людей, здания, сам мир.
И все же он не смог сделать невозможного. Он не смог воскресить мертвых.
А на улицах было много-много трупов. Большинство только их части.
Брайс крепче обняла Сриинкс.
— Все в порядке, — прошептала она, позволяя ей облизнуть лицо.
Но все было не в порядке. Даже не близко. Что случилось, что она сделала и открыла, Рог в ее теле, все эти люди мертвы, Лехаба мертва, и она видела Данику, Данику, Данику…
Ее задыхающиеся слова превратились в тяжелое дыхание, а потом в судорожные рыдания.
Хант, стоявший позади нее, словно только этого и ждал, просто подхватил ее и Сиринкс на руки.
Хант отнес ее в спальню, сел на край кровати, обнял ее и Сиринкс, которая высвободилась из объятий Брайс, чтобы тоже лизнуть Ханта в лицо.
Его рука скользнула в ее волосы, пальцы запутались в них, и Брайс наклонилась к нему, впитывая эту
Она взглянула на его запястье. Нимба на его лбу не было видно, но татуировка раба осталась.
Хант заметил, как изменился ее взгляд.
— Я убил Сандриэль, — тихо сказал он.
Его глаза были такими спокойными и ясными, полностью сосредоточенными на ней.
— Я убила Мику, — прошептала она.
— Я знаю. — Уголки его губ поползли вверх. — Напомни мне, чтобы я никогда не становился на твою плохую сторону.
— Это совсем не смешно.
— О, я знаю, что это не так. — Его пальцы скользнули по ее волосам, небрежно и нежно. — Я едва мог стоять и смотреть.
Она едва могла вынести это воспоминание.
— Как тебе удалось ее убить и избавиться от татуировки?
— Это долгая история, — сказал он. — Я бы предпочел, чтобы ты подробно рассказала мне о своей работе.
— Сначала ты.
— Ни малейшего шанса. Я хочу услышать, как ты скрывала тот факт, что у тебя внутри есть звезда.
Тогда он посмотрел вниз на ее грудь, как будто увидел, как она мерцала под кожей. Но когда его брови взметнулись вверх, Брайс проследила за его взглядом.
— Ну, — сказала она со вздохом, — это что-то новенькое. — Действительно, чуть ниже V-образного выреза ее футболки виднелось белое пятно-восьмиконечная звезда, которая теперь оставляла шрам между ее грудями.
Хант усмехнулся:
— Мне это нравится.
Какая-то маленькая часть ее души тоже так думала. Но она сказала:
— Ты же знаешь, что это всего лишь звездный свет, а не истинная сила.
— Да, но теперь у тебя есть и она тоже. — Он ущипнул ее за бок. — Довольно много, судя по тому, что я чувствую. А этот чертов Рог… — он провел рукой по ее спине, чтобы подчеркнуть свою мысль.
Она закатила глаза.
— Все.
Но лицо его стало серьезным.
— Тебе придется научиться контролировать его.
— Мы только что спасли город, а ты уже говоришь мне, что я должна вернуться к работе?
Он усмехнулся.
— Старые привычки, Брайс.
Их глаза снова встретились, и она взглянула на его губы, такие близкие к ее губам, такие идеально очерченные. На его глаза, которые теперь так пристально смотрели в ее собственные.