Дом Земли и Крови

Маас Сара

Хант опустился на свое место, его крыло коснулось ее руки. Мягче, чем бархат, мягче, чем шелк. Он крепко сжал его, словно не мог вынести этого прикосновения.

— Но почему?

— Потому что этот военачальник хотел издеваться над ней, пока она не стала бы боевым зверем, а Сиринкс-мой друг, и я устала терять друзей.

— А я думал, что ты при деньгах.

— Нет. — Сказала она и сглотнула.

Хант

нахмурил брови.

— Но твоя квартира…

— Квартира принадлежит Данике. — Брайс не могла встретиться с ним взглядом. — Она купила ее в качестве инвестиции. Ее собственность была записана на наши имена. Я даже не знала о ее существовании, пока она не умерла. И я бы просто продала ее, но у нее была первоклассная защита и чары класса А…

— Я понял, — повторил он, и она съежилась от доброты в его глазах. Жалость.

Даника умерла, и она была одна, и… Брайс нечем было дышать.

Она отказалась посещать психолога. Ее мать назначала прием за приемом в течение первого года, и Брайс бросала их всех. Она покупала себе ароматизаторы, читала о технике дыхания, и все.

Она знала, что должна была ходить на приемы. Терапия помогла стольким людям-спасла столько жизней. Джунипер ходила к психотерапевту с подросткового возраста и рассказывала всем, кто ее слушал, о том, как это жизненно важно и блестяще.

Но Брайс не ходила — не потому, что она не верила, что это сработает. Нет, она знала, что это сработает, поможет и, возможно, заставит ее почувствовать себя лучше. Или, по крайней мере, даст ей инструменты, чтобы попытаться сделать это.

Именно поэтому она и не ходила туда.

По тому, как Хант пристально смотрел на нее, она подумала, знает ли он об этом, и глубоко вздохнула.

Смотри туда, где больнее всего.

Тварь. Королева гадюк могла бы пойти к Хель со своими профессиональными советами.

Она включила электронный планшет Лехабы. На экране появились вампир и волк, переплетенные друг с другом, стонущие, обнаженные.

Брайс рассмеялась.

— Ты остановила на середине этого, чтобы досадить мне, Леле?

Воздух в комнате прояснился, как будто печаль Брайс дала трещину при виде волка, набрасывающегося на стонущую вампиршу.

Лехаба побагровела.

— Я хотела встретиться с Ати, — пробормотала она, возвращаясь на диван.

Хант, как бы невольно, усмехнулся.

— Ты следишь за клыками и челкой?

Лехаба вскочила.

— Это не так называется! Ты просила его сказать это, Брайс?

Брайс

прикусила губу, чтобы не рассмеяться, и вместо этого схватила свой ноутбук, выводя на экран электронную почту с Терцианом.

— Нет, не говорила.

Хант поднял бровь, с этим настороженным весельем.

— Я вздремну с Сири, — заявила Лехаба, ни к кому конкретно не обращаясь. Едва она это произнесла, как что-то тяжелое стукнуло по антресолям.

Рука Ханта потянулась к боку, вероятно, за пистолетом, но Лехаба прошипела в сторону перил:

— Не будите меня.

Тяжелое скольжение наполнило библиотеку, сопровождаемое глухим стуком и шорохом. Он исходил не из резервуара мисс Поппи.

Лехаба сказала Ханту:

— Не позволяй книгам уговаривать тебя забрать их домой.

Он одарил ее полуулыбкой.

— Ты прекрасно справишься с тем, чтобы этого не случилось.

Лехаба просияла, свернувшись калачиком рядом с Сиринкс. Она замурлыкала от удовольствия, наслаждаясь теплом.

— Они сделают все, чтобы выбраться отсюда: залезут в твою сумку, в карман пальто, даже взлетят по лестнице. Они отчаянно хотят снова попасть в этот мир. — Она направилась к дальним полкам позади них, где на ступеньки упала книга.

— Плохо! — вскипела она.

Рука Ханта скользнула в пределах досягаемости ножа у его бедра, когда книга, словно несомая невидимыми руками, поплыла вверх по ступенькам, к полке и снова заняла свое место, блеснув один раз золотистым светом — как будто от досады.

Лехаба бросила на нее предостерегающий взгляд, а затем обернула хвост Сиринкс вокруг себя, как меховую шаль.

Брайс покачала головой, но по косому взгляду поняла, что Хант пристально смотрит на нее. Не так, как мужчины обычно на нее пялятся. Он сказал:

— Что происходит со всеми этими маленькими тварями?

— Это бывшие любовники и соперники Джесибы, — прошептала Лехаба из-под мехового одеяла.

Крылья Ханта зашуршали.

— До меня доходили слухи.

— Я никогда не видела, чтобы она превращала кого-то в животное, — сказала Брайс, — но я стараюсь вести себя с ней хорошо. Я бы предпочла, не превращаться в свинью, если Джесиба разозлится на меня за то, что я провалила сделку.

Губы Ханта дернулись вверх, как будто он разрывался между весельем и ужасом.

Лехаба открыла рот, вероятно, чтобы рассказать Ханту все имена, которые она дала существам в библиотеке, но Брайс прервала ее, сказав Ханту: