Дом Земли и Крови
Шрифт:
— Нет, — возразила Брайс. — Нет, — она положила сумку с солью в маленькое отделение на заднем сиденье своего скутера. — Она сказала искать ответы там, где больнее всего.
— Она просто изрыгала какую-то чушь, чтобы позлить нас.
— Возможно, — сказала Брайс, надевая шлем на ее голову, прежде чем поднять забрало, чтобы показать янтарные глаза. — Но, возможно, она была права. Завтра… — она закрыла глаза.
— Завтра мне нужно кое-что обдумать.
Он был настолько заинтригован, что спросил,
— Думаешь, у тебя появилась зацепка?
— Еще нет. Впрочем, почти. Это лучше, чем ничего.
Он дернул подбородком в сторону отсека ее скутера.
— А зачем нужна обсидиановая соль? — У нее должна была быть другая цель. Даже если он будет молиться, чтобы она не была настолько глупа, чтобы использовать ее.
Брайс просто вежливо сказала:
— Приправляю свои гамбургеры.
Хорошо. Он сам пошел на это.
— Кстати, откуда у тебя деньги на соль? — Он сомневался, что у нее на банковском счете просто лежат десять тысяч.
Брайс застегнула молнию на ее кожаной куртке.
— Я записала это на счет Джесибы. Она тратит в месяц больше денег на косметику, так что я сомневаюсь, что она заметит.
Хант понятия не имел, как реагировать на все это, поэтому стиснул зубы и оглядел ее.
— Знаешь, даже скутер-это дурацкая штука, которую не следует водить до переброса.
— Спасибо, мам.
— Тебе лучше поехать на автобусе.
Она просто издала лающий смешок и исчезла в ночи.
Глава 20
Смотри туда, где больнее всего.
Брайс воздержалась от того, чтобы рассказать Аталару, насколько остр был наконечник Королевы гадюк. Она уже дала ему свой список подозреваемых, но он не спросил о другом требовании, которое выдвинул.
Так вот что она решила сделать: составить список всех передвижений Даники за неделю до ее смерти. Но в тот момент, когда она закончила открывать галерею, в тот момент, когда она спустилась в библиотеку, чтобы составить список… тошнота настигла ее.
Вместо этого она включила ноутбук и начала просматривать свои электронные письма с Максимусом Терцианом, датированные шестью неделями ранее. Возможно, она найдет там какую-то связь или хотя бы намек на его планы на эту ночь.
И все же с каждым профессиональным, вежливым письмом, которое она перечитывала, воспоминания о последних
Лехаба посмотрела с того места, где она лежала на крошечном диванчике, который Брайс подарила ей много лет назад — из кукольного домика из ее детства, — смотря на планшете свое любимое шоу про Ванира. Ее стеклянный колпак покоился позади нее на стопке книг, а над ним изгибались листья пурпурной орхидеи.
— Ты могла бы впустить сюда Ангела и работать вместе с ним над тем, что вызывает у тебя такие трудности.
Брайс закатила глаза.
— Твое увлечение Аталаром принимает нездоровый характер.
Лехаба вздохнула.
— Ты знаешь, как выглядит Хант Аталар?
— Учитывая, что он живет на крыше напротив моей квартиры, я бы сказала, что да.
Лехаба нажала на паузу в своем шоу, откинув голову на спинку своего маленького дивана.
— Он задумчивый.
— Да, просто спроси его. — Брайс щелкнула по электронному письму, которое она читала — одно из сотни между ней и Терцианом, и первое, в котором он немного флиртовал с ней.
— Хант достаточно красив, чтобы участвовать в этом шоу. — Лехаба изящным носиком указала на планшет, лежащий перед ней.
— К сожалению, я не думаю, что разница в размерах между тобой и Аталаром сработает в спальне. Ты не достаточно большая, чтобы обхватить руками его член.
Дым закружился вокруг Лехабы от ее смущения, и фея взмахнула своими маленькими ручками, чтобы убрать его.
— БиБи!
Брайс усмехнулась и указала на планшет.
— Это не я смотрю шоу с порно уклоном. Еще раз, как оно называется? Клыки и челка?
Лехаба побагровела.
— Оно не так называется, и ты это знаешь! И это художественное шоу. Они занимаются любовью. Они не… — она задохнулась.
— Трахаются? — Сухо предположила Брайс.
— Вот именно, — чопорно кивнула Лехаба.
Брайс рассмеялась, позволив отогнать роящиеся призраки прошлого, и фея, несмотря на свою стыдливость, присоединилась к ней.
— Сомневаюсь, что Хант Аталар из тех, кто занимается любовью, — сказала Брайс.
Лехаба закрыла лицо руками и застонала от унижения.
Просто чтобы помучить ее еще немного, Брайс добавила: