Домик с крокодилами
Шрифт:
– Молодец, пацан, – похвалил Сом Прохора. – Главное, не двигаться.
– У него воздух скоро закончится… – Я лихорадочно соображал, что же делать. Если ринуться в воду, крокодилы немедленно порвут всех – и меня и мальчишку. Если бездействовать ещё пару секунд, у ребёнка кончится воздух, он шевельнётся и…
У меня вдруг нарисовалась отчётливая картинка, что будет, если Прохор зашевелится. От ужаса я почувствовал, как волосы на ногах встали дыбом.
– Тащи барану, – приказал я Сому.
– Какую барану? – перестал соображать повар.
– Эту…
Сом, наконец, всё понял, метнулся на кухню и примчался обратно с целой бараньей тушей.
– Может, они ручные? – кивнул я на аллигаторов, которые всем своим видом показывали готовность к броску.
– Не знаю… не приручал… Вообще-то, у них цепи на лапах, но пацану это вряд ли поможет.
Я выхватил у него барана и сунул его в бассейн.
– Кыс-кыс, – плохо соображая, позвал я крокодилов, но они не обратили на меня никакого внимания, сверля глазами маленького, беззащитного Прохора, у которого заканчивался кислород. Даже пузырьки перестали идти из него на поверхность.
– Утю-тю! – прошептал я, хорошенько перемешав воду в бассейне, бараньей тушей.
Крокодилы стремительно бросились на барана, а Прохор пробкой вылетел из бассейна, приземлившись возле стола и обрызгав всех присутствующих зелёной водой.
Аллигаторы рвали тушу на части, ломали кости, крушили и кромсали на молекулы мясо, не оставляя от барашка ничего, кроме воспоминаний.
– Ты тупой, Глеб?! – возмущённо заорал Прохор. – Зачем ты полез со своим мясом?! Я же загипнотизировал их! Ещё немного и они встали бы на задние лапы!!
Дальнобойщики громко захлопали и вернулись к своим столам. Я почувствовал отчётливый приступ тошноты, словно забеременевшая барышня.
– Хи-хи, – глупо хихикнул Сом. – Хи!
Я подошёл к Прохору и зачем-то ощупал его мокрую одежонку.
– Давай, мы про это маме не скажем, – заискивающе попросил я мальчишку.
– Мы папе про это скажем! – Он оттолкнул мою руку и салфеткой вытер лицо.
Сом притащил ворох полотенец, мы раздели пацана до трусов и вытерли его насухо, как он не сопротивлялся.
– Мне было не страшно! – вопил Прохор, позируя перед мобильниками парней, которые продолжали его снимать. – Они добрые, только сильно заброшенные. С ними просто нужно найти общий язык и регулярно заниматься!
– Что-то есть расхотелось, – пожаловался я Сому, когда мы сели за стол, на котором чего только не было – и шашлык, и салаты, и жареные куры, и огромные крабы и даже большой ананас.
– И у меня аппетит пропал, – кивнул Сом.
– А я бы пожра-а-а-ал! – протянул Прохор, вцепившись в куриную ногу и хватая кружку с пивом.
– Эй! – в один голос завопили мы с Аркадием, вырывая у Прохора пиво.
– Распоясался, – покачал я головой.
– Твоё воспитаньеце, – проворчал Сом.
– Моё, – кивнул я, неожиданно чувствуя гордость.
– Скоро в космос полетим, – обнадёжил нас Прохор. – Я готов!
– Вы только Байконур из моего кафе не делайте, – попросил Сом. – А то убытков
Мы все втроём громко расхохотались, снимая этим хохотом стресс, страх, и закрепляя мужское братство.
Аппетит всё же вернулся, и скоро от еды ничего не осталось.
Домой мы с Прохором вернулись далеко за полночь, но этого никто не заметил. Весь дом спал, ни одно окно не светилось. Я почувствовал сильные угрызения совести, потому что понял, насколько мне доверяет Ирма Андреевна. За весь вечер она ни разу не позвонила мне на мобильник, не уточнила, где Прохор, чем мы занимаемся и во сколько вернёмся домой.
Чтобы никого не будить, я уложил пацана в своей крошечной спальне, а сам отправился вниз на кухню, где глушил до утра кофе, переваривая события прошедшего дня.
Утром меня вызвала Ирма Андреевна.
Она ждала меня в кабинете, большую часть которого занимали огромные стеллажи со специальной строительной литературой.
– Весь город судачит о том, что мой Прохор сидел вчера в воде с крокодилами в какой-то забегаловке! – сказала она, отпивая маленькими глотками кофе. – Говорят, что даже в «Новостях» показывали кадры, снятые с мобильного телефона!
У меня похолодело внутри.
– М-м… а-а… ну… – невнятно ответил я. – Да, были крокодильчики, ма-аленькие такие, Таня и Ваня…
– Это входит в программу вашего обучения? – поинтересовалась Ирма.
– Конечно! – с излишней горячностью заверил я её.
– А крокодилы, естественно, были ручными и милыми?!
– Конечно! Очень ручными! И очень милыми! – Я готов был сквозь пол провалиться. Ирма Андреевна, сама того не ведая, подсказывала мне ответы на свои трудные вопросы.
Ирма вдруг отставила чашку кофе, подошла ко мне, и, схватив мою руку, горячо пожала её.
– Я вам так благодарна! – прошептала она со слезами на глазах. – Так благодарна! Вы волшебник! Вы лучший воспитатель на свете!!! Мой мальчик на глазах изменился за такой короткий срок! Он перестал бояться, он рвётся в бой, он…
Этой искренней благодарности я не заслужил, и поэтому не мог её вынести. Мои уши запульсировали, наливаясь краской. Я вырвал свою ладонь из её холёных, прохладных рук, упал на стул, и, обхватив руками голову, начал раскачиваться из стороны в сторону.
– Что с вами? – удивилась хозяйка.
– Вы должны немедленно уволить меня!
– Опять – старая песня! Почему я должна увольнять лучшего воспитателя в мире?!
– Да потому что… – Я оторвал руки от головы и посмотрел ей в глаза. – Да потому что крокодилы не могут быть ручными и милыми! Таня и Ваня – это свирепые аллигаторы, которые жрут всё, что шевелится! А Прохор… Прохор плюхнулся в бассейн вовсе не в рамках моей воспитательной программы, а по моему недосмотру и халатному отношению к своим обязанностям! Я на ночь глядя потащил ребёнка кататься на машине, заехал в кафе к приятелю и… Увольте меня! – заорал я, чувствуя, что готов плюхнуться на колени. – Немедленно увольте, или я сам уволюсь!