Домик у подножья
Шрифт:
Они снова засмеялись. Каждый выбросил из головы жуткий вчерашний день. Все образуется, – именно этот слоган негласно летал над их головами, и Ваня, позволив себе улыбнуться, внезапно подумал, каким был дураком, предрекая себе и друзьям плохую развязку непростой недели.
И все же смеху, что возвышался над ними, суждено было сникнуть. На плечо Вани упала мягкая рука, и он мгновенно замер. До дома оставалось несколько десятков метров, но Ваня подумал в этот момент, что сегодня домой он попадет только вечером. И то, если повезет.
Друзья, не заметив
– Своего друга не хотите подождать?
Парни медленно обернулись и увидели, как Макс держит Ваню за плечо. Рядом стоял Толик и Тима. У обоих были серьезные лица. Чертов обед навалился тяжестью на поселок, заставляя его жителей пережидать сонливое время в своих уютных домах. Никого не было на улице. Только троица да четверо верных друзей.
– Пойдемте ребят, нужно серьезно поговорить, – детский голос Макса звучал как всегда серьезно. Он отпустил Ваню и ухватился за руку Гавра. От боли Гавр застонал, но Макс и не думал ослаблять хватку. Толик взял за жирную шею Лешу, а Тима приобнял Андрея. Приобнял жестко, так, что Андрей был вынужден немного пригибаться, чтобы поспевать за Тиминым шагом. Ваня остался без надсмотрщика. Он подскочил к Гавру и зашагал рядом с ним. Оба понимали, что ему сегодня достанется больше всех.
Троица чуть ли не бежала к загибающимся гаражам. Солнце, видя готовящуюся расплату, пожелало скрыться за облаками, оставляя подростков одних разбираться со своими проблемами.
Друзья не поспевали за быстрым шагом праведной троицы и время от времени подвергались тяжелым ударам, которые напоминали издевки над рабами. Удары были напоминанием обреченности. Терпение лопнуло, Ваня понимал, что они переступили черту. Вся игра, которую он рассчитывал произвести, пошла прахом.
Наверное, он один четко осознавал, как нужно вести ему и его друзьям в такой ситуации. Главное – найти золотую середину. Не провоцировать троицу, выполнять их распоряжения, но в случае чего – не давать им собой помыкать. И со вторым они переборщили.
Спереди всех шел Гавр. Подгоняемый пинками под зад, он сжимал от злобы зубы. Его лицо побледнело, а под скулами зашевелились желваки. Он терпел.
Ваня видел это. Он знал своего друга и понимал, что означает его бессмысленный взгляд. Гавр был странным малым, и единственное что от него можно было ожидать – что угодно. Ваня надеялся лишь на одно – на то, что Гавр не кинется на Макса, беззастенчиво бьющего его сзади ногами. Поначалу на него обрушивались ласковые удары, но с каждым шагом они тяжелели, и под конец Ваня заметил, что Гавр болезненно подскакивает. Все теряли терпение, и сегодняшний день должен был разрядить нависшее (не только над ними, но и над всем поселком) напряжение.
Дойдя до пустыря, троица остановилась и повернулась к друзьям. Леша с Андреем боязливо оглядывались в надежде найти хоть кого-то живого в здешних местах. Гавр молчаливо ждал расплаты, и только Ваня спокойно вышел вперед и закрыл друзей своей грудью.
– В чем дело? – уверенно начал он. Ваня
Троица переглянулась, но ничего не сказала. Видимо, в их головах зрел совершенно другой сценарий, где главными героями были именно они. А точнее – Макс. Поколебавшись, он и взял следующее слово.
– Закрой свой рот, пока тебе не досталось! То, что мы с вами будем делать, тебя не касается! – на этот раз самообладание изменило Максу, и его детский голосок треснул на середине фразы.
– Нет, это меня как раз касается напрямую, – голос Вани повысился, и он невольно шагнул вперед. Внезапно он словил себя на жуткой мысли – он хочет их избить, хочет причинить им боль. – Вы привели меня сюда, а теперь говорите, что меня это не касается. Спрашивается – какого черта я вам здесь нужен, – натянутые на проволоке слова с трудом сдерживались от бурлящего внутри крика.
Не говоря ни слова, Макс подскочил к нему и накрыл его лицо своей большой ладонью. Худые щеки мальчишки превратились в маленькие подушечки, губы сомкнулись в вертикальную линию и вылезли вперед. Пальцы больно сжимали Ванины скулы. Спустя секунду Макс отпрянул от смельчака и угрюмо посмотрел на него.
– Ты мне нравишься, но иногда тебя так хочется проучить, – зубы Макса были плотно сжаты, так что слова пулеметной очередью просачивались сквозь них, – помни про своего отца, поверь, одно мое слово – и он вылетит с работы, – на лице вожака троицы застыла презрительная улыбка.
– А ты сам свои дела решить не можешь? – разум вновь занял лидирующее место, и Ваня глубоко вздохнул. Макс проигнорировал его вопрос и теперь смотрел на Гавра.
– А тебя я сейчас проучу, – нестриженные ногти больно врезались в ладонь, но Макс этого не заметил. Все, что он видел – прыщавое лицо рыжего подонка.
– Парни, давайте обойдемся без драки, – Ваня поднял руки вверх, будто сдаваясь негласным шерифам поселка, – если разобраться, мы не виноваты. Толик наверняка забыл упомянуть, что набросился на меня и стал душить. Набросился лишь потому, что я отказался идти вместе с ним к вам. Ведь угли-то мы купили, все, что от нас требовалось, мы сделали. А он, наверное, подумал, что мы внезапно превратились для него в рабов, – Ваня хмуро посмотрел на худого скелета с большой головой. Долговязое тело ответило на взгляд ненавистным сопением.
– Да, он нам не сказал о том, что набросился на тебя, – Макс укоризненно посмотрел на своего друга, – но это не отменяет того факта, что вы, малявки, его изрядно подпортили.
– Мы… мы извиняемся за это, просто защищали своего друга, – промычал Леша.
Макс пристально взглянул на толстячка. Жирные щеки, покрытые ручейками пота, чуть заметно колыхались в такт сказанным словам. Он медленно кивнул головой, словно с трудом соглашался с чем-то. В сердца друзей на миг ворвалась надежда – может, пронесет. Но затем, после сказанных Максом слов, она тут же исчезла.