Доминик
Шрифт:
Покупки не решили ее проблем, но они определенно отключили их на несколько часов. К тому же, это был совершенно новый опыт - впервые ходить по магазинам в одиночку.
Молчаливым был не только подъем на лифте, но и прогулка до ее пентхауса. Это качество брата Лучано нравилось ей больше всего: Ангел говорил только то, что требовалось сказать.
Открыв дверь с помощью телефона, Мария и Ангел вошли в квартиру. Она поставила свои сумки у подножия лестницы, не желая больше причинять ему неудобства.
—
Ангел кивнул, поставив их рядом с сумками, которые она несла наверх.
— Спасибо, — снова сказала она ему.
— Не за что.
Наблюдая за тем, как он поворачивается, чтобы уйти, она смотрела ему в спину, размышляя, и когда он подошел к двери, голос принял решение за нее.
— Ангел?
— Да? — ответил он, обернувшись.
— Как ты думаешь, мы могли бы поговорить несколько минут...? — Мария впервые покрутила пальцами. Судя по выражению лица Ангела, он заметил ее странное движение. — Это касается Доминика.
Он на мгновение замешкался, затем вернулся к ней.
— Хорошо.
Честно говоря, Мария не знала, с чего начать и о чем вообще спрашивать.
— Я не уверена, что ты знаешь что-нибудь обо мне и...
— Я в курсе, — сказал ей Ангел. — У Кассиуса действительно иногда бывает большой рот.
— Я в курсе, — выдохнула она, но, к счастью, успела перейти к той части, где она не знала, как объяснить свои отношения с Домиником, к еще более неловкой части...
— Что бы ты ни хотела сказать, Мария, говори. Между нами нет секретов.
— Доминик попросил меня выйти за него замуж, — пролепетала она странные слова, которые ей все еще было трудно осознать. — И, хотя я понимаю его чувства ко мне, причина не только в этом. — Мария попыталась вежливо и без лишних слов перейти к теме, ведь она разговаривала с братом Доминика. — Он упомянул о поведении Люцифера по отношению к женщинам, но мне кажется, что он хочет жениться на мне... чтобы спасти мою душу? Он не будет ничего со мной делать, пока мы не...
Ангел сразу же все понял.
— Мой брат рассказывал тебе что-нибудь еще о нашем детстве?
Она попыталась вспомнить, но вспомнила только:
– Только то, что он помогал заботиться о вас всех.
Засунув руки в карманы, Ангел перевел взгляд с нее на пол.
— Люцифер не был добрым человеком. Ни к кому, и особенно к своим детям. Что бы вы ни слышали о Люцифере, он сделал это и даже больше. В то время как у других была лишь одна неудачная встреча с дьяволом, нам приходилось жить с ним каждый день, не имея выхода. Доминик старше меня на пять лет... — Глаза Ангела больше не смотрели в пол. Задержав на ней взгляд своих серых глаз, он показал ей, что все ее воображение недостаточно для того, что они пережили.
Мария ни разу не видела Ангела в гневе, но она видела, как он сдерживает ярость.
—
Она стояла, не шевелясь, и цеплялась за каждое слово брата Лучано, зная, что сейчас произойдет что-то еще более страшное.
— Доминик совсем не похож на нас с Матиасом, когда дело касается женщин. В основном потому, что он уже достаточно взрослый, чтобы видеть и понимать поведение нашего отца по отношению к женщинам в его худшие времена, когда он старался родить как можно больше сыновей.
Благодаря Люциферу мы все считаем себя в чем-то недостойными". Доминик, в частности, долгое время считал, что раз Люцифер ужасно относится к женщинам, то где-то в глубине души так будет и с ним. Он боялся даже прикоснуться к женщине.
— Люцифер делал многое, чтобы удержать власть и контроль над нами любым способом. Он считал, что мы принадлежим ему, что он может делать с нами все, что ему заблагорассудится, если сочтет, что это послужит его цели в овладении разумом, телом... и душой. Один из самых жестоких актов он совершил по отношению к Дому, когда ему было двадцать лет.
Мария вздохнула с содроганием.
Сильный голос Ангела угрюмо упал.
— Некоторые люди не могут выбирать, как и когда им лишиться девственности... и Доминик был одной из этих несчастных душ.
Ей хотелось впиться длинными ногтями в грудь, чтобы вырвать свое мертвое сердце и проделать в нем дыру, которую никогда не заполнить для мужчины, к которому она начала испытывать настоящие чувства, как бы она ни отрицала это.
— Это история Доминика, которую он расскажет, когда будет готов, но если он беспокоится о твоей душе или о чем-либо еще, то это потому, что у него не было выбора, и Доминик никогда бы не позволил себе прикоснуться к женщине, если бы думал, что может причинить ей вред или испортить ее каким-либо образом, — он использовал слово, которое использовал сам Дом, — как это было сделано с ним.
Мария торжественно кивнула, во рту у нее пересохло, чтобы говорить.
— Если ты хочешь быть с Домиником, то это твой выбор, Мария, но ты должна понимать, что он сделает все, чтобы защитить тех, кого он любит, что бы это ни было.
Наконец, Мария нашла слова.
— Спасибо, Ангел.
Кивнув, Ангел направился к двери, но напоследок хотел сказать еще кое-что.
— Дом не просто заботился о нас. Он был братом, отцом, другом и нашим спасителем.
* * *
<