Доминион. Проект «Генезис»
Шрифт:
— Жалко Лекса. Отвратительная смерть ему досталась.
— А что, смерть бывает хорошей?
— Этого я не говорил, просто одного из нас уже нет! — огрызнулся Рон. — Скольких еще мы потеряем, пока закончится этот год, и скольких потеряем к концу обучения? Все это большая ошибка. Что это за Академия, в которой приходится умирать? Или все же не Академия?
— Ты о чем? — открыв один глаз, спросил Брас.
— Чем дольше думаешь обо всех этих странностях, начиная со времени прилета и заканчивая боем, тем больше понимаешь, что все это неправильно. Этого не должно было произойти в реальности. А что, если подстава? Что, если нам устроили проверку? Нас гоняют по фазам обучения, а сегодня заставили сдавать экзамен. Проклятие, как я сразу не догадался! Нас готовят… притом усиленно. Но к чему? Что нас ждет впереди? Может, и никаких сиамов с гурами не существует? А может, их вынуждают
— Ерунда. По-твоему, нам все привиделось? В нас стреляли призраки? У тебя разыгралось воображение, приятель, так и до нервного срыва недалеко. Послушал бы ты себя со стороны.
— Когда пуля влетает тебе в башку и вылетает с другой стороны вместе с мозгами, все эти размышления становятся пустыми! — заметил Нагава. — Какая теперь разница, что правильно, а что нет? Мы здесь, и нам нужно как-то выжить. Что мы, в первый раз дергаем смерть за усы? Что-то ты опасно раскис, дружище. Лес рубишь, щепка летит…
— Да пошел ты со своими проповедями! Вы тут сидите и ловите кайф, что остались в живых, даже не задумываясь о завтрашнем дне. Думаете, пыль стряхивает лишь тот, на ком она осела? Ошибаетесь! Мы все в ней вывалялись по уши…
— Успокойся, Рон! — попытался я его унять. — Мы не новички и видели много смерти, но все, что ты говоришь, слишком фантастично. Мы продержимся до конца обучения и улетим отсюда. Даже если ты и прав и на нас натравили местных с молчаливого одобрения командования, нет никаких доказательств этого.
— Ты в этом уверен? Мы не доживем до выпуска, так же, как Лекс. Мы участники грязной игры, из которой не существует выхода. Я ощущаю себя не солдатом, а актером в дешевой постановке с фальшивыми декорациями. У тебя есть роль, и она совсем незавидна. Почему потери пришлись на учебные взводы и не погиб ни один из «Альфы»? Где во время боя находился Стил? Я его не видел нигде, как ни искал, он словно растворился в воздухе.
— Он же рядом с тобой должен был торчать! — нахмурился Нагава.
— Вот именно, что должен был, а не было. Почему бой начался у самого подножия горы в глубине нашей обороны, как будто противника намеренно пропустили сюда? Что находится на других континентах, про которые нам ничего не говорят? Я всеми фибрами души чую подвох. — На секунду Рон замолчал, нервно оглянувшись по сторонам. — Мы все здесь умрем. Выхода из этого кошмара не существует…
Это были последние слова в его жизни. Вражеский снайпер-невидимка, затаившийся где-то в джунглях, метко угодил ему в глаз бронебойной пулей, разворотив голову.
Похороны убитых в бою не отличались пышностью. Группа монахов Единого, бубня под нос заупокойные молитвы, привычно вела церемонию. Быстро закончив свои песнопения, они позволили нам попрощаться с убитыми друзьями, лежавшими в стальных гробах с прозрачной крышкой. Всего в бою пало свыше ста человек, то есть было уничтожено десять полноценных взводов, которые спешно доукомплектовывались из резерва. Хо потеряли десять тысяч убитыми, раненых было в три раза больше. Гуры понесли более ощутимые потери, составившие почти сорок тысяч убитых и пять тысяч раненых. Некоторых удалось настигнуть и добить. Что касается лесных сиамов, они успели выйти из кольца окружения, сохранив, таким образом, почти четыре тысячи особей и понеся смехотворные потери — две сотни убитыми и около тысячи ранеными. Слова Рона заронили семена сомнений, но среди убитых в конфликте были и ветераны «Альфы», такие как Мартин Феникс. Идея заговора не получила ни опровержения, ни поддержки.
Пожалуй, первый лейтенант Мартин Феникс был самым знаменитым солдатом войск специального назначения. Комендант Эпилона генерал Мак-Алистер окрестил его Бешеным Псом. Именно Фениксу принадлежала легендарная фраза, которую с удовольствием цитировали в спецназе. Когда группа Феникса попала в окружение, авианаводчик передал сообщение, что ситуация ухудшается. На что Мартин невозмутимо возразил: «Ни в коем случае. Все идет в точности как планировалось — я окружил их изнутри».
Мартин был высоким замкнутым худощавым блондином с точеными чертами лица и пронзительным взглядом голубых глаз. На Эпилоне тридцатилетний Феникс отслужил два срока. Он был «квинтэссенцией воина-одиночки, антиобщественным типом», постоянно встречал в штыки решения командования, но при этом являлся командиром лучшей из групп. Он всегда готовился к бою, усиленно тренировался. Мало общаясь с другими солдатами, часто бродил по лагерю, сутками не менял форму одежды. Спал Феникс всегда с заряженным ЭМА-ЗА под мышкой. В офицерском клубе покупал упаковку пива, уходил в дальний угол и пил в одиночку. На награды внимания не обращал, хотя к тому
«Если кто-то желает ткнуть меня в нее носом, — сказал он, — то милости прошу».
Все притворились, что не слышали его слов, кроме одного парня, который, собственно, и напоил Фрица пивом. Он решил пожаловаться командиру разведроты на поведение Феникса. На что капитан рассмеялся и сказал: «Да иди ты к дьяволу со своим рапортом».
Все единодушно сходились на том, что лучше Феникса в джунглях не было никого. Работать рядом с ним — это все равно что с собакой, которая при этом могла говорить. У него было фантастическое чутье, он видел все. Мартин предпочитал не отдыхать после очередной операции, а отправляться на задание с другой группой. Он жил ради риска. На самом деле только близкие друзья Феникса знали, что он боялся смерти. Он сам как-то в этом признался, добавив, что много не проживет — он слишком долго играл со смертью в «кошки-мышки» и чувствовал, что время платить по счетам уже близко. Если у разведчика из «МАС-SOG» за плечами двадцать миссий в тылу врага, то объяснить, почему он до сих пор жив, было затруднительно — Мартин Феникс же участвовал в разведывательных и диверсионных рейдах более сорока раз. Когда началось мощное наступление гуров и сиамов, по их передовым частям должны были нанести авиаудар. Начальник разведки командования предложил, чтобы зеленые береты атаковали вражеские укрепления сразу же по окончании бомбардировки. Как только бомбардировщики отбомбились, геликоптеры начали высадку десанта. Едва оказавшись на земле, десантники попали под шквальный огонь. Те, кто не успел сразу рухнуть в воронку или упасть за какое-нибудь бревно, погибли сразу же. Бешеный Пес, сообщив по рации, что слева от него находится пулеметное гнездо и его группа прижата к земле огнем, запросил поддержки. Кахилл и сержант-медик Эрн Лопез ответили, что помочь не могут, поскольку сами находятся под шквалом огня. Тогда Бешеный Пес принял решение атаковать пулеметное гнездо и возглавил атаку хо. Больше Мартина Феникса никто не видел. За ним снарядили спасательную экспедицию, но уже к вечеру все с ужасом узнали, что она была уничтожена на нейтральной территории. Сейчас там работали специальные подразделения, пытаясь найти уцелевших.
Мы и еще несколько учебных взводов, доставленные на место в тесных десантных отсеках бронемашин, долго бродили по мрачным джунглям, рыская по кустам и зарослям в поисках хоть клочка кожи или одежды. На дороге заканчивали работу военные инженеры базы, загружая подбитую технику на платформы и готовясь транспортировать ее в ремонтные цеха. Минеры расчищали дорогу от мин.
— Грин, возвращайся в машину. В любой момент сиамы могут вернуться и застать нас врасплох. Всем приказываю прекратить поиски. Я уверен, захваченные давно мертвы! — после часа безрезультатных поисков приказал капитан Стил.
— Принято. Возвращаемся… — тут же отозвались Мэт и Нагава.
Устало привалившись к шершавому стволу дерева, я до рези в глазах всматривался в густые заросли. Рядом пробежали темные силуэты Нагавы и Мэта с длинными винтовками, закрытыми чехлами-хамелеонами. Не так давно их сделали снайперами, когда они из одной винтовки настреляли в лесу кучу дичи, чуть не передравшись из-за нее. Оба спешили занять лучшие места в бронемашине по праву элитной единицы, к которой они сами себя причислили. В звездное небо взмыла зеленая ракета — сигнал к отходу. На секунду мне привиделось какое-то шевеление в лесу. Я, проигнорировав приказ капитана, остался на месте. Вдали слышался стихающий шум грузовых платформ, тащивших на себе курившиеся дымом подбитые танки. Киберком молчал, но я шестым чувством ощущал, что за нами наблюдают. Выдав неосторожным движением свое местоположение, я рисковал словить отравленную стрелу. Выждав момент, я вскинул оружие и дал короткую очередь туда, где заметил подозрительное шевеление. И, вскочив на ноги, припустил к машине, не увидев, как там, где я только что находился, в дерево воткнулась длинная стрела.