Домонгольская Русь в летописных сводах V-XIII вв.
Шрифт:
Крупнейшим перевалочным местом для славянских купцов на Каспии был город Рей.
Составитель астрономических таблиц Мухаммад ибн Ибрахим ал-Фазари, живший при дворе халифа ал-Мансура (754–775), повествует:
«…Область бурджан (булгар) — 1500 × 300 фарсахов; область славян — 3500 × 700 фарсахов; область Византии с Константинополем — 5000 × 420 фарсахов…»
Фарсах — это персидский парасанг, составлявший около 6 км.
Хронологически время появления первоисточника труда Ибн Хордадбеха относится к 40–50 гг. IX в.
Еще один историк востока Гардизи в работе использовал утраченный труд ал-Джайхани (ок. 922 г.). Был знаком Гардизи и с трудом Ибн Хордадбеха, родившегося около 820 г. и впоследствии правившего Табаристаном, провинцией к югу от Каспия, и заведывавшего почтой на северо-западе Ирана.
Редакция
«И между странами печенегов и славян расстояние в 10 дней пути. В самом начале пределов славянских находится город, называемый Ва. т (Ва. ит). Путь в эту страну идет по степям и бездорожным землям через ручьи и дремучие леса. Страна славян — ровная и лесистая, и они в ней живут. И нет у них виноградников и пахотных полей. И есть у них нечто вроде бочонков, сделанных из дерева, в которых находятся ульи и мед. Называется это у них улишдж, и из одного бочонка добывается до 10 кувшинов меду. И они народ, пасущий свиней, как (мы) овец. Когда умирает у них кто-либо, труп его сжигают. Женщины же, когда случится у них покойник, царапают себе ножом руки и лица. На другой день после сожжения покойника они идут на место, где это происходило, собирают с того места пепел и кладут его на холм. И по прошествии года после смерти покойника берут они бочонков двадцать больше или меньше меда, отправляются на тот холм, где собирается семья покойного, едят там и пьют и затем расходятся. И если у покойника было три жены и одна из них утверждает, что она особенно любила его, то она приносит к его трупу два столба, их вбивают стоймя в землю, потом кладут третий столб поперек, привязывают посреди этой перекладины веревку, она становится на скамейку и конец завязывает вокруг своей шеи. После того как она так сделает, скамью убирают из-под нее, и она остается повисшей, пока не задохнется и не умрет, после чего ее бросают в огонь, где она и сгорает. И все они поклоняются огню. Большая часть их посевов из проса. Во время жатвы они берут ковш с просяными зернами, поднимают к небу и говорят: «Господи, ты, который снабжал нас пищей, снабди и теперь нас ею в изобилии».
Есть у них разного рода лютни, гусли и свирели. Их свирели длиной в два локтя, лютня же их восьмиструнная. Их хмельной напиток из меда. При сожжении покойника они предаются шумному веселию, выражая радость по поводу милости, оказанной ему богом.
Рабочего скота у них совсем немного, а лошадей нет ни у кого, кроме упомянутого человека. Оружие их состоит из дротиков, щитов и копий, другого оружия они не имеют. Глава их коронуется, они ему повинуются и от слов его не отступают. Местопребывание его находится в середине страны славян. И упомянутый глава, которого они называют «главой глав» («ра’ис ар-руаса»), зовется у них свиет-малик, и он выше супанеджа (жупан), а супанедж является его заместителем. Царь этот имеет верховых лошадей и не имеет иной пищи, кроме кобыльего молока. Есть у него прекрасные, прочные и драгоценные кольчуги. Город, в котором он живет, называется Джарваб, и в этом городе ежемесячно в продолжении трех дней проводится торг, покупают и продают. В их стране холод до того силен, что каждый из них выкапывает себе в земле род погреба, к которому приделывают деревянную остроконечную крышу, наподобие христианской церкви, и на крышу накладывают землю. В такие погреба переселяются со всем семейством, и взяв дров и камней, разжигают огонь и раскаляют камни на огне докрасна. Когда же камни раскалятся до высшей степени, их обливают водой, отчего распространяется пар, нагревающий жилье до того, что снимают даже одежду. В таком жилье остаются они до весны. Царь ежегодно объезжает их. И если у кого из них есть дочь, то царь берет себе по одному из ее платьев в год, а если сын, то также берет по одному из платьев в год. У кого же нет ни сына, ни дочери, тот дает по одному из платьев жены или рабыни в год. И если поймает царь в стране своей вора, то либо приказывает его удушить, либо отдает под надзор одного из правителей на окраинах своих владений».
«О стране славян. На восток от нее — внутренние булгары и некоторые из русов, на запад — часть Грузинского моря и часть Рума. На запад и восток от нее всюду пустыни и ненаселенный север.
…У них много
1. Вабнит — первый город на востоке, и некоторые из его жителей похожи на русов.
2. Хордаб — большой город и место пребывания царя».
«…И они (венгры) побеждают славян и всегда одерживают верх над славянами и рассматривают их как источник рабов. И венгры — огнепоклонники и ходят к гуззам, славянам и русам и берут оттуда пленников, везут в Рум и продают.
…И постоянно нападают на славян, и от венгров до славян два дня пути… И на крайних пределах славянских есть город, называемый Вантит… И между печенегами и славянами два дня пути по бездорожью, и этот путь через источники и очень лесистую местность. И страна славян ровная, изобилует деревьями, и они живут большей частью среди деревьев.
…Одежда их — рубаха и высокие сапоги. Обувь их подобна длинным табаристанским сапогам, которые носят женщины Табаристана. И средства существования у них очень обильны.
…И у них есть обычаи строить крепости. Несколько человек объединяются, чтобы строить укрепления, так как венгры на них постоянно совершают нападения и грабят их. Венгры приходят, а славяне запираются в этих укреплениях, которые построили. Зимой большей частью они находятся в замках и крепостях, а летом в лесах. У них много рабов. Если схватят вора, забирают его имущество, а его самого затем отсылают на окраину страны и там наказывают.
И между ними распространены прелюбодеяния, и если женщина полюбит мужчину, то сближается с ним, и когда он берет себе жену, если она окажется девственницей, то делает ее женой, если же нет, то продает и говорит: «Если бы в тебе был прок, то сохранила бы себя»… Если же, став женой, предается прелюбодеянию, то (муж) убивает ее, не принимая извинений. У них много напитков из меда. Есть у них люди, которые имеют у себя 100 больших кувшинов медового напитка».
«…И Славянин пришел к Русу, чтобы там обосноваться. Рус ему ответил, что это место тесное. Такой же ответ дали Кимари и Хазар. Между ними началась ссора и сражение, и Славянин бежал и достиг того места, где ныне земля славян. Затем он сказал: «Здесь обоснуюсь и им легко отомщу.» (Славяне)…
…И та земля обильна. И много занимаются они торговлей…»
Гардизи, описывая ближайшую к Булгару страну славян, вероятно, имел в виду страну вятичей. Город Ва. т, быть может, следует искать на Дону, в районе устья реки Воронеж. Название города Ва. т созвучно не только с именем вятичей, но и с Воронежем. А Воронеж (топоним и гидроним) упоминается древнерусскими, домонгольскими летописцами. Донские городища вятичей при устье Воронежа до конца X в. оставались первыми славянскими укреплениями на пути из Булгара в Киев.
Гардизи особо подчеркивает значение производства меда у славян. Бортни устраивались на деревьях. Владелец дерева поднимался по стволу, закреплял себя на нем сыромятными ремнями и принимался выдалбливать в стволе полость, призванную служить ульем или бортней. В одном стволе могло быть несколько бортней.
Ульи или бортни делали и из спиленных деревянных колод. В колоде выдалбливали полость и устанавливали ее среди сучьев дерева, подальше от ведающих мед хозяев леса — медведей.
Индоевропейское название медведя таково: eisber (нем.) — ursus (лат.) — rksas (санскр.). Славяне же постоянно сталкивались с медовым пиратством бурого (bjorn (шв.) — медведь) великана и характеризовали его через главную его слабость — мед.
Упомянутый свиет-малик — это глава союза славян. А супанеджи, подчиняющиеся ему, по-видимому, жупаны, управлявшие отдельными провинциями жупами. В землях вятичей, словен новгородских и хорватов восточных Карпат сохранились топонимы и гидронимы с корнем жупа. Но об этом ниже.
Союзы вятичей и словен (новгородских) продвигались на Русскую равнину в V–VIII вв. из центра Европы, из земель, занятых славянскими жупами. В лесостепях востока Европа свободных мест для вятичей и словен не нашлось, и им пришлось осваивать полосу лесов. Упоминание о столкновении русов со славянами у восточных авторов едва ли случайно.