Домовая в опале, или Рецепт счастливого брака

Ковальди Анна Георгиевна

Конечно же, Нарг, дразня Фло, и близко не сказал ей правды. Домовой не позволено было узнать, насколько он на самом деле подчинен власти ее обаяния. Флориан и не думала смущаться, восхищая и возбуждая магистра магии такой незыблемой уверенности в своей женственной сущности. Мог бы он, отбросив самоуверенность и величие магии, настолько верить в свою мужскую неотразимость?..

Чуть качнув грудью, домовая подхватила его руки и положила ладони поверх нее. Взгляд ее сверкал вызовом: сдержишься и сейчас?! Бедрами подавшись назад, чуть прогнувшись,

Фло скользнула по его члену, прижавшись вплотную.

Тело Нарга охватила сильная дрожь, ему пришлось прикусить губу, безуспешно пытаясь сдержать ее. Неимоверно трудно было не стиснуть вершинки ее груди и немедленно не кончить от одного лишь присутствия Флориан рядом.

Но искусительница-домовая и не думала упрощать ему задачу.

— Не поддавайся, — с шаловливой улыбкой чуть приподнявшись и скользнув поверх его твердой плоти, Фло принялась раскачиваться на нем. Она и не думала скрывать наслаждения, явственно отразившегося на ее лице. — Ты же сильнее!

Маг бесновался от бури самых острых ощущений, едва ли не разрывавших кокон его насильно удерживаемого в неподвижности тела. Чего ему стоила эта неподвижность! Большего вызова он в жизни не знал. Но эта чувственная борьба на самой грани разумного, их извечный спор о власти и острейшие на пределе возможного ощущения — все это было так волнующе, потрясающе и неповторимо. Как жгучие специи, делающие вкус блюда незабываемым, так и послевкусие этой ночи — оба ощущали это — запомнится навсегда.

Ради этого откровения Нарг готов был сдаться, признавая и так очевидное — он в полной власти женских чар Фло. Безоговорочно покорен ими навеки!

Глаза Нарга горели лютым пламенем, а его роскошно вылепленные мускулы ныли в жадном и требовательном желании прикосновений своей партнерши. Когда, словно бы услышав отчаянные мольбы его напряженного тела, Фло стремительной лаской пробежалась пальцами по его груди — последний бастион его стойкости пал. Он жарко выстрелил внутри нее, вскрикнув в наивысшей точке накатившего наслаждения.

И даже триумфальная улыбка, украсившая ротик Фло, немедленно последовавшей за ним, не омрачила восторга испытанного блаженства на лице архимага.

— Пусть моя единственная слабость будет нашим секретом, — насмешливо, словно бы подыгрывая ей, шепнул Нарг, заключая в объятия ее безвольно обмякшее на нем тело.

Он и себе не признался бы, что не меньше процесса их неизменно жаркой страсти обожает вот так прижимать Фло к себе, пока по ее телу еще продолжает пробегает дрожь угасающего удовольствия.

«Это не могло быть вынужденным притворством! Не могло! Никакая магия подчинения не заставила бы ее импровизировать так виртуозно, не принесла бы такого накала чувств и эмоций, что пробудила в них Флориан той ночью», — мысленно стенал он, возвращаясь из глубины счастливых воспоминаний в свое одинокое и несчастное существование. И это оказалось невыносимым.

Дом пылал, расцвечивая мрак ночи, озаряя столицу королевства всполохами ярчайшего огня и

фейерверком искр, вздымавшихся в чернильно-фиолетовое небо. Нарг стоял посреди этой вакханалии, упиваясь моментом абсолютного разрушения, краха и очищения. На сей раз прошлое осталось позади. В буквальном смысле сгорело вместе с его душой.

Правитель, прислонившись к перилам балкона, с задумчивой грустью наблюдал устилавший траурным ковром двор его дворца черный снег. Он словно фон для яркой картины лучше всяких слов говорил о той муке, что переполняла сейчас душу его друга и архимага королевства.

«Надо решаться на перемены», — обреченно вздохнул Дарген.

Шагнувшая с крыльца последнего приюта пожилая домовая, натужно приподняла голову вверх, наблюдая за отдаленным заревом и мириадами кружащих над головой черных снежинок. Она рада была, что ее юная подопечная, утомленная дневными заботами, спит сейчас в своей комнате на втором этаже. Но и грусть переполняла ее познавшую в своей жизни истинную любовь душу. Грусть за этих двоих, что так явственно страдали оба, но не имели шанса обрести общее счастье. В мире, где действует закон силы, оно оказалось недоступно даже сильнейшему.

На крыше своего столичного жилища демоница со слезами на глазах смотрела на пылающий в центре города дом и, вытянув вперед руку, позволяла черным снежинкам на миг приземлиться на ладони, прежде чем обернуться темными от сажи капельками влаги.

— Ему больно, — надрывно шепнула она, почувствовав, что позади, неслышно подойдя, встал высокий мужчина. — А я не могу ничем помочь…

— Да, Леара, — глухо откликнулся он, явно тоже переживая. — Но, признай, это было неизбежно.

— Знаю, он заслужил, собственными руками все разрушив, но… мне ничуть не легче от этих мыслей, — развернувшись, мать Нарга спрятала лицо на груди своего спутника.

— Его судьба не в нашей власти, — грустно кивнул он, утешающе коснувшись ее волос рукой. — Остается надеяться, что Нарг справится и на этот раз.

А Флориан, окутанная коконом бесчувственности, без сна лежала в кровати, пялясь в потолок и размышляя о будущем, не подозревая о том, что где-то вдалеке это самое будущее само устремилось ей навстречу.

Яркая вспышка портала, которую смогли увидеть жители близлежащих домов, — единственный след пропавшего архимага на месте стихшего пожара, полностью уничтожившего дом магическим огнем. Нарг тоже отправился навстречу своему будущему.

Глава 8

Легко перемахнув через огромное дерево, Нарг испытал чувство удовлетворения. Все же магия дает таким как он почти безграничные возможности. Он — не оборотень. Однако, применив к себе всего лишь несколько заклинаний, а с ними и силу, которой мог пользоваться, он стал быстрее, сильнее и совершеннее людей с сущностью зверя.

Именно поэтому оборотни не связывались с магами. Как и вампиры. Собственно, в открытую противостоять им не решался никто, но и приветствовать на своей территории тоже.