Домой на Рождество
Шрифт:
Я уставилась на папку, пораженная мамиными словами. Она все спланировала, причем очень давно – всю нашу новую жизнь, по минутам. Со мной она, естественно, не посоветовалась. Мне казалось, что я попала в чужую мечту. Очень странное ощущение.
Как сказала Лиззи накануне вечером? «Ты бежишь в Австралию»?
Почему она так сказала? Я же не бегу, а пытаюсь начать все сначала, и что тут плохого? Люди часто эмигрируют, и ничего. Я посмотрела на рождественский подарок, который держала в руках. Провела пальцами по блестящей атласной бумаге упаковки. Лиззи запретила открывать его до того момента, как я ступлю на землю другого
А если взять и открыть прямо сейчас? Ведь никто не узнает о том, что я нарушила слово, а если я открою его сейчас, возможно, мне будет не так тоскливо покидать родной Брайтон. Я поддела ногтем край целлофановой упаковки – судя по форме, книга. Но это была не книга, а фотоальбом. На первой странице я стояла на руках на перилах возле побережья, фотография была подписана: «Бет Принс, довольная и счастливая!» Под ногами у меня оказалось небо, словно я шла по нему, а кто-то перевернул картинку вниз головой. А на следующей фотографии – опять я, но уже выряженная в вампира, мы празднуем шестнадцатый день рождения Лиззи. Я смеюсь, рот у меня разрисован соусом для барбекю, соус заменяет кровь… и – надо же! – есть даже снимок, где я учусь кататься на скейте. Вероятно, это было в ту пору, когда я встречалась с Домеником. Я листала страницу за страницей, и образы из моего прошлого вставали перед моими глазами. Глаза наполнились слезами, я секунду помедлила перед тем, как открыть следующую страницу. На фото красовалась Лиззи, в руках она держала лист бумаги. На нем она написала – крупно, чтобы я могла прочесть: «Твое Долго и Счастливо все еще ждет тебя, Бет!» Лиззи оказалась невероятным другом: она собрала все эти фотографии (а это было не так-то легко сделать!), чтобы порадовать меня. Я прижала палец к губам и мысленно послала поцелуй Лиззи, коснувшись фотографии. А потом перешла сразу к последней странице фотоальбома. На ней я была сфотографирована вместе с картонным Джорджем Клуни. Мы стояли рядом с кинотеатром, и я крепко обнимала красавца. Взгляд упал на надпись «Пикчербокс» – и мое лицо сразу приобрело глуповатый горделивый вид.
«Ты бежишь, Бет. – Эти слова крутились у меня в голове. – А еще говорила, что скорее умрешь, чем станешь маминым секретарем».
Мама тем временем листала свою папку, на одном из файлов я увидела записку, ее содержание меня потрясло: «Записать Бет на курсы секретарей, научить быстро печатать на компьютере, подстричь, сменить гардероб и сделать маникюр. Такие ужасные ногти!»
Ничего себе…
– Мама, – произнесла я.
Она переложила еще один файл в папке и заметила записку. Оторвала ее и смяла, спрятав в руке.
– Да, дорогая?
– Я никуда не еду.
– Что случилось?
– Прости, – я развернулась на сиденье, чтобы видеть ее как можно лучше, – я передумала, в Австралию не лечу.
Она захлопнула папку и уставилась на меня:
– Что ты сказала?
– Я остаюсь в Брайтоне.
– Не глупи, это же безумие. Зачем оставаться здесь, если можно начать новую жизнь где-то еще?
– А я ее не начну – начнешь ты. Если я поеду с тобой, то стану жить не своей жизнью, а твоей.
– Но у тебя будет легкая и безопасная жизнь!
– Она мне не нужна. Я хочу жить так, чтобы быть счастливой. И в моей жизни должен присутствовать «Пикчербокс», я не могу отказаться от своей мечты. Не намерена сбежать при первой же трудности.
Мама приподняла
– Я бы сказала, что у тебя проблемы с работой, разве нет?
– Да, но я не могу позволить «Аполло» вырвать сердце нашему старому «Пикчербоксу». Это неправильно по человеческим и, возможно, юридическим законам. «Пикчербоксу» более ста лет, в нем полно сокровищ. Наверное, само здание – памятник архитектуры, оно внесено в какой-нибудь важный реестр. И никто не позволит «Аполло» взять и все разрушить.
Я импровизировала и не могла остановиться. Словно у меня в голове включили запись, а как ее выключить – я не знала.
Мама поморщилась:
– Ты собралась сражаться с огромной транснациональной корпорацией в одиночку?
– Не знаю пока. Буду писать в местные газеты и на региональные телеканалы. Меня поддержат коллеги и мое бывшее руководство. В конце концов, организую петицию и встану у них под окнами, если понадобится.
Главное, что я в это верила. За последние пару недель я стала храбрее, чем раньше. Отказала Айдену, поставила Карла на место и позволила Мэтту уйти, не побежав за ним. Единственный человек, которому я не дала отпора, – моя мама.
– Как же я? – спросила она, словно читая мои мысли. – Ты же дала обещание, что если не получишь работу, то полетишь со мной в Австралию.
– Мне жаль, – ответила я. – Правда очень жаль, но Австралия – не моя мечта. Это твоя мечта, и ты должна туда поехать. Мама, я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Но сама я останусь в Брайтоне, мое место здесь.
– Конечно, я не стану тебя ненавидеть, Бет, но ведь ты отменяешь поездку не из-за… парня? Не это ли истинная причина твоего отказа?
– Нет. Я все отменяю из-за себя, и я должна так поступить. Я останусь и попробую побороться за свою судьбу.
Мама покачала головой:
– Бет, у тебя нет плана. Я-то знаю, что его нет. А сражаться с мечтой в руках – пустое дело.
– У меня есть мечта, ты правильно сказала. И она мне поможет.
Мама тяжело вздохнула:
– Бетти, ты всегда жила в мире иллюзий, с самого детства. Если бы ты не мечтала…
Звук автомобильного сигнала прервал наш разговор.
– Что это? – удивилась она.
– Не знаю.
Я выглянула в окно, но там ничего не было видно из-за густого тумана. Туман – обычное дело в загородном Суссексе.
– Посмотри вон туда, – мама указала мне куда-то назад, – там что-то происходит.
Люди, сидевшие в самом конце вагона, встали со своих мест и прильнули к окнам. Машина продолжала сигналить.
– Боже, он хочет покончить с собой! – воскликнул кто-то из пассажиров, глядя в окно.
– Нет, у него в руках лист бумаги! На нем написано, что он передумал! И там еще что-то написано!
– Что там? – подключился ребенок, пробираясь поближе, чтобы посмотреть на происходящее собственными глазами.
– Там написано «Бет», – торжественно проговорил какой-то мужчина. Он окинул взглядом остальных пассажиров: – Есть тут Бет?
Мама ткнула меня между ребер:
– Что ты натворила?
– Ничего я не натворила!
– Этот человек ищет какую-то женщину по имени Бет!
Я подняла руку и произнесла:
– Бет – это я!
– Тогда идите сюда, что вы там сидите! – Мужчина с короткой стрижкой махнул мне рукой. – Там какой-то сумасшедший парень на машине преследует состав, хочет с вами поговорить.