Донгар – великий шаман
Шрифт:
Прямо над головой Пукы радостно смеялась девчонка. Ему было твердо и неудобно. Что-то жесткое и колючее щекотало нос. Пукы громко чихнул и открыл глаза. Он лежал на лавке. Сухая хвоинка из набросанного на лавку елового лапника нахально лезла в ноздрю. На лбу у него лежала пропитанная чем-то остро пахнущим тряпка.
– Она – где? – облизывая губы, прошептал он и, с трудом повернув голову, огляделся в поисках Калтащ.
Между ним и низким деревянным потолком возникло улыбающееся лицо девочки
– Кто – она? – немедленно спросила девчонка, и ее глаза подозрительно блеснули. – Кроме меня, тут никого! Или ты о мэнквихе? Так нету мэнквов, совсем нету! – она захлопала в ладоши, и костяные браслеты у нее на запястьях загремели. – Мастер… Молодой мастер Хакмар их всех своими страшными стенными луками разогнал! Знаешь, говорят, он сам их придумал и построил! Ах, он такой умный! – она восторженно закатила глаза. Потом скроила разочарованную гримаску. – Только гордый очень. Совсем не обращает на наших девушек внимания.
А она бы и хотела! Пукы покосился на девчонку укоризненно. И это после всего, что между ними было! Целый мэнкв. И еще погоня… Все бабы – изменщицы, будь они хоть верхними духами, хоть девчонками из обоза!
– Мы за тебя так боялись, так боялись! – Край деревянной кружки ткнулся ему в губы. Пукы сделал глоток. Не обращая внимания на его несчастную рожу, девчонка продолжала тарахтеть, проливая Пукы на грудь половину воды из кружки. – Воевода разрешил тебя тут положить – он такой добрый!
Особенно когда саблей над головой машет. Пукы приподнялся на локтях и огляделся. Вдоль стен небольшой деревянной комнатки тянулись лавки. В деревянном поставце стояли собранные шалашиком колья. Входа в комнату не было – то есть вовсе никакого: сколько Пукы ни оглядывался, нигде не видел ни просто отверстия, ни полога из шкур.
– Где я? – слабо спросил он.
– А в караулке! Домик такой, где воины, которые стражу несут… – начала радостно пояснять девчонка.
Пукы ее прервал:
– Нет, где я вообще? Где мы все?
Она жалобно сморщилась:
– Ты совсем ничего не помнишь? Ой, это от удара, да! Это мэнкв тебе мозги отбил! – она многозначительно покивала, озабоченно хмуря брови.
Пукы промолчал. Пусть так и думает, не объяснять же ей, что он и раньше понятия не имел, где находится.
– Ты в таежной крепости! – начала возбужденно пояснять девчонка.
Тайга? Ничего себе! Далеко ж его занесло от родного пауля.
– Крепость мэнквов в лес отгоняет, дорогу для беженцев стережет…
– Мэнквы? Беженцы? – Пукы наморщил лоб.
– Здорово, парень, тебя приложило, если ты и этого не помнишь! – прогудел мужской голос. Пукы увидел, что часть стены отодвинулась, просто повернувшись
Пригибаясь, чтоб не заехать лбом в притолоку, вошел отец девочки. Остановился над лежащим и уставился на мальчишку внимательным изучающим взглядом.
Пукы, изобразив на лице неземное страдание – в случае чего, с раненого спрос меньше, – тоже разглядывал взрослого. Собственно, только сейчас он и сумел его рассмотреть – в обозе не до того было. Мужик оказался немолодым, но кряжистым и в то же время здоровым, повыше обычного хант-мана. Не иначе как с медведем или тигром в родстве. Выдубленная временем и ветрами кожа казалась совсем темной, почти черной, обычной косы мужик не носил, наоборот, стригся коротко-коротко, так что плотные темные волосы курчавились, как у южного зверя – барана.
– Томан я, староста обозный, – прогудел мужик. – Ты, парень, можешь звать меня дядей Томом. – Мужик ухмыльнулся, сверкнув белыми зубами на темном лице. – А это дочка моя…
– Нямка, – торопливо кивнул Пукы, искоса поглядывая на закрасневшуюся девчонку.
– Нямь, – строго поправил его дядя Том. – Это она для своих Нямка!
– Он нам разве чужой? – девчонка дерзко тряхнула косами. – Да если б он тогда на дорогу не выскочил – нам бы всем конец пришел! А я тоже знаю, как тебя зовут! – она лукаво покосилась на Пукы – дескать, не ты один догадливый. – Тебя зовут… – она сделала многозначительную паузу и выпалила: – Донгар!
Пытавшийся умоститься поудобнее Пукы едва не рухнул с лавки. Он замер, зависнув на самом краю, и сдавленным шепотом выдохнул:
– Ты с чего взяла?
– А ты, как без сознания лежал, – все бормотал: я, мол, Донгар! Красивое имя, – одобрила девчонка. – Не хант-манское совсем.
– Хант-манское у меня имя! – набычился мальчишка. – Меня Пукы звать! А вовсе не… Не так, как ты сказала!
– Ну-у – Пукы! – девчонка разочарованно надула губки. – Донгар – гораздо лучше. На твоем месте я бы…
– Да что ж ты за трещотка такая – на своем-то месте! – возмутился красный от гнева дядя Том. – Нет, зря я тебя не бью – дать бы вожжами для ума, может, научилась бы отца уважать! – в голосе его звучала безнадежность – похоже, в такой исход дядя Том и сам не верил. – А ну марш к матери, балаболка! С малыми ей пособи. А мужчины о деле и без тебя поговорят.
Нямь надула губы, но все же встала. Бросила обиженный взгляд на отца и, часто оглядываясь на лежащего мальчишку, вышла, громко хлопнув дверью. Вот теперь Пукы понял, почему женщинам дверь нравится больше. Пологом так не шарахнешь!