Донкихоты Вселенной
Шрифт:
Крылов шепотом предупреждал по-русски Бережного, чтобы тот не допустил в своих лекциях в университете Карбонны хотя бы малейшего противоречия с Гиблией и не дал повода слугам увещевания рассчитаться с ним так, как они сделали это с Крыловым.
– Я приберегу обращение к студентам по поводу основ учения их божественного Добрия под самый конец своего курса, брошу семена в молодые умы, где они неизбежно дадут всходы. А там готов разделить твою участь, Алеша, - донесся в каземат еле слышный голос Бережного
– Постарайся ее не разделить, Георгий. К тому же предрешенная участь моя задерживается. Тут уже и снег выпал, а они медлят из-за глупости их же Гиблии, где сказано, что осужденный должен непременно сам взойти на костер, чтобы "познать блаженство небесных далей", а мои изувеченные ноги и шага сделать не могут.
– Так это же превосходно!
– вмешался бодрый голос Галлея, святиканского звездоведа.
– Ты думаешь, Вася, это так уж превосходно?
– с горечью отозвался Крылов.
– Конечно, - заявил Галлей.
– А на что же наш Федя Федоров? Все мы насмехались над его штучками, которые он с нами проделывал, внушая каждому невесть что. Меня заставлял таблицу умножения забыть. Что бы я без компьютера делал?
– Подожди, подожди с таблицей умножения, - перебил его Бережной. Чую, уразумел кое-что. Ну а ты, Федя? Готов с изуверами шуточку сыграть?
– Это можно, - односложно заявил Федоров.
– А как ты это сделаешь, не видя пациента?
– Не мне его видеть надо, а ему меня слышать.
– Ну и что?
– Обыкновенный нервный паралич.
– И сколько это может длиться?
– Да сколько угодно, пока они свою Гиблию не пересмотрят.
Бережной свистнул.
– Этого вам, пожалуй, не дождаться. Но ведь нарушают же они Гиблию, благословляя на насилия, убийства, военные грабежи...
– И за плату грехи отпуская, - вставил Галлей.
– С вами поговоришь, ребятки, сразу как бы сил набираешься, - вздохнул Крылов.
– Только смотри, в пляс не пускайся, - шутливо предостерег Бережной.
– Да куда там! Федя меня уговорит, я ему и сам помогу, можете на меня положиться.
– Оттянуть оттянем, а дальше?
– спросил Бережной.
– Да есть у меня кое-какая задумка. Мне ее надо со всех сторон просчитать. Важно понять И Скалия, чего ему больше всего хочется.
– Самого всевышнего перехитрить хочешь? Ты у нас известный хитрец, хотя и математик.
– Так математика и есть самая хитрая наука.
– Точная, хочешь ты сказать?
– Высшая хитрость должна быть точной. Надо все точно учесть, чтобы наверняка...
– Тогда думай, математик, считай, разумей. Да и нашим советом не брезгуй.
– Без вас, командиры, шага не сделаю.
– Добре. Так ты, Федя, приступай к своему шаманству. Это тебе не стаканы по столу взглядом катать. Важно оттянуть разгорание
– Начнем. Так вы, командир Крылов, мысленно мне помогайте, внушайте сами себе, что вам нашептывать буду.
– Да уж постараюсь, гипнотизер! Валяй!
Наблюдавшие за узником через окошечко в тяжелой двери тюремщики не заметили ничего особенного. Увечный узник лежал так же неподвижно, как всегда, разве что шептал, прикрыв локтем лицо. Может быть, молитвы.
Когда же в очередной раз явился к осужденному отец Доброкожий, тяжело дыша из-за проклятой одышки, всякий раз преследующей его после пыток ведьм или еретиков, и хотел проверить, готов ли сын Мрака к восшествию на очищающий костер, то убедился, что того разбил паралич.
Тучный слуга увещевания даже плюнул от раздражения, решив, что узника надо скорей отправлять в Святикан, а не держать здесь. Там у Великопапия разберутся, чем заменить предназначенный ему костер, а может, и исцелят, как во время Великого чуда.
С письмом к высшинскому прокуратию, исполненному преданного почтения и надежды на торжество папийской, крепкой, как скала, веры и отправлен был парализованный узник в черном возке, который переделывался в пути на колесную телегу, когда снег кончался.
По желанию графини Бредлянской, вернее, уже сестры Магдии, отпевание погибшего ксента Безликого состоялось в часовне замка близ исповедальни, где она поведала духовнику на исповеди все, что узнала от яснозвездного гостя, начиная с его "Системы Соперника" и кончая призывом к отказу от войн и всякого оружия.
От собственного замка к далекому кладбищу, куда везли гроб на розвальнях, она шла пешком, закутанная в черную бархатную накидку с золотой каймой поверх только что сшитого черного монашеского одеяния. Шла она с опущенной головой, погруженная в свои мысли, без капли раскаянья в сердце, но с твердой уверенностью в правоте своего служения обретенным идеалам и всевышнему.
Ее фанатическая религиозность нашла новый выход.
Пошел мелкий снег, и сестра Магдия надвинула на лицо черный капюшон накидки.
Глава пятая
КОЛЬЦО МИРА
И звезда с звездою говорит.
М. Ю. Лермонтов.
Предупрежденный по браслету личной связи Крыловым об опасности хоть в чем-нибудь противоречить Гиблии, Бережной, досконально изучив священные тексты, не давал повода к срыву своей воспитательной работы со студентами, сыновьями из рыцарских семей.
После разгрома тритцанских захватчиков под Орланом войсками легендарной Девы Надежанны д'Арки, взятая ею Ремля и коронации Кардия VII, тритцы по заключенному там мирному договору покинули столицу Френдляндии Куртиж.